Министерство образования и науки Российской Федерации
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«ТОМСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ СИСТЕМ УПРАВЛЕНИЯ И РАДИОЭЛЕКТРОНИКИ» (ТУСУР)
Кафедра философии и социологии
ПЕРВОБЫТНАЯ МОРАЛЬ И НОРМЫ ЕЕ РЕГЛАМЕНТАЦИИ
Реферат по дисциплине «Культурология»
Выполнил: студент II курса гр.з-51-у Катаева Елизавета Викторовна
Проверил: доктор философских наук, профессор Суслова Татьяна Ивановна
Томск 2012
Содержание
Введение …………………………………………………………3
Первобытная мораль ……………………………………………4
Принципы и особенности первобытной морали ……………...6
Способы регулирования первобытной морали ………………9
Заключение ……………………………………………………...14
Список использованных источников ……………………...…..15
Введение
Мораль- ведущий духовный регулятор жизни общества. Под моралью обычно понимают некую систему норм, правил, оценок, регулирующих общение и поведение людей в целях достижения единства общественных и личных интересов.
Нормы и правила морали формируются естественно-историческим путем, возникают из многолетней массовой житейской практики поведения людей, выкристаллизовываясь в качестве неких образцов только в том случае, если общество интуитивно осознает их несомненную пользу общему единству.
Всякая мораль обусловлена социально-исторически. Конкретный облик в ту или иную эпоху определяется многими факторами: типом материального производства, характером социального расслоения, состоянием государственно-правовой регуляции, условий общения, средств коммуникации, системой принятых обществом ценностей и т.д. Иными словами, качественно разнородные типы общества вызывают появление различных типов моральных систем. Каждый из них своеобразен, неповторим, несет на себе печать своего исторического времени.
Первобытная мораль
Именно на заре человечества, в первобытном обществе возникла мораль.
Мы знаем, что человечество пережило множество стадий развития.
Вместе с изменением образа жизни менялись, усложнялись моральные представления, все дальше уходя от законов животного мира. В отношении поздних палеоантропов мы с уверенностью можем говорить о высоком уровне сплоченности коллектива, о появлении коллективной заботы о его членах. Об этом свидетельствует ряд фактов. Например, на одной из стоянок найдены останки взрослого мужчины, возраст которых определен примерно в 45 тысячелетий. При жизни этот человек получил сильную травму головы в районе левой глазной впадины и, очевидно, был слеп. Кроме того, вероятно, из-за травмы, у него была парализована правая рука, а возможно, рука была недоразвита от рождения. Эта рука была ампутирована выше локтя, скорее всего намеренно - очевидны следы ее заживления. Но и это еще не все - лодыжка правой ноги свидетельствует о сильном артрите, а на стопе правой ноги видны следы зажившего перелома. Тем не менее этот древний человек, практически полный калека, который не был способен себя прокормить и защитить, дожил до глубокой для палеоантропа старости - ряд исследователей называют 40 лет, а некоторые исследователи считают, что он был даже старше. Единственно возможное объяснение этому - то, что коллектив взял на себя заботу о калеке. И это не единичный пример - известен ряд фактов такого рода.
Это значит, что окончательно сложились новые принципы взаимоотношений: коллектив защищал своих членов - заботился о стариках и калеках, ухаживал за больными и ранеными.
Кроме того большинство исследователей склоняются к мысли о формировании тотемизма в обществе поздних палеоантропов. В такой форме - происхождение от определенного вида животных, реже растений - коллектив осознавал свое единство. Таким образом, тотемизм - факт не только мифологический, но и социальный: он говорит о формировании самосознания коллектива и противопоставлении себя другим группам людей. Обнаруженные находки без всяких сомнений указывают на формирование мифологического сознания у поздних палеоантропов.
Половой инстинкт, как и пищевой, подвергся социальной регуляции на самых ранних стадиях формирования человеческого общества. Бесконтрольное удовлетворение этих инстинктов вело к внутригрупповым конфликтам и ставило под угрозу выживание человеческого коллектива. Как полагают исследователи, еще в праобщине палеоантропов возникли запреты на половые отношения внутри праобщины в определенные периоды времени, например при подготовке к охоте. Постепенно возникло общение между мужчинами и женщинами соседних праобщин как выход инстинкта, подавленного внутри одной праобщины. Постепенно стихийно складывавшиеся отношения переросли в системы, состоящие из двух вступающих в групповой брак праобщин. Каждая из входящих в состав этой системы праобщин постепенно становилась родом.
В этот период происходит и еще одно принципиальное изменение во взаимоотношениях человека с окружающим его миром. Приручение собаки открыло путь новым возможностям. Человек превращает в друзей и соратников, привлекает, так сказать, на свою сторону тех, кто прежде относился к нему враждебно, а иногда выступал как конкурент соседа в добывании пищи.
На основании нескольких общин территориально, социально и этнически начинает складываться племенная общность. Вероятно, это сопровождается формированием племенного самосознания, комплекса общеплеменных мифов и обрядов, возможно - и самоназвания.
Принципы и особенности первобытной морали
Одна из важнейших особенностей первобытной морали - ее «коллективистский» характер. Личные, индивидуальные взаимоотношения между людьми практически не подвергались регламентации - они поглощались нормами, определяющими отношения между группами людей. Отдельный человек выступал прежде всего как представитель какой-либо определенной группы. Как правило, эти группы выделялись по половозрастному признаку.
Еще одна существенная характеристика первобытной морали - ее принадлежность к синкретическому целому, которое сложно подвергнуть разделению на отдельные области. Первобытные нормы поведения - это и мораль, и этикет, и зачатки права, и религиозные предписания.
Важный принципы моральных норм - старшинство, т.е. подчинение младших старшим, и большинство - умение уступать и не проявлять упорства в выступлении против мнения большинства. Постепенно сформировавшееся лидерство, в принципе не противоречащее основным нормам коллективистской морали, вело к тому, что авторитет и влияние лидера играли решающую роль в принятии тех или иных решений. Начинался процесс взаимодействия коллективистской морали с формирующейся системой власти.
На протяжении длительного времени мораль позднеродовой общины в большой степени препятствовала социальному расслоению: нельзя было иметь имущества значительно больше, чем у других, нельзя было дарить больше, чем одариваемые могут вернуть, сверстники должны были проходить основные жизненные рубежи приблизительно в одно время и т.д. Несмотря на то, что с увеличением имущества формировались понятия богатства и собственности, отношение к ним существенно отличалось от отношения в других, более поздних обществах. Накопление богатства в позднепервобытной общине было невозможно, оно требовалось для активного участия в социальной жизни: устройства пиров, организации ритуалов, приема гостей. Людей, накопивших особенно крупные запасы, так или иначе заставляли делиться с окружающими.
Среди норм взаимоотношений людей в позднепервобытной общине важное место занимали принцип компенсаторного наказания за причиненный ущерб и различное отношение к сородичу и чужаку. В случае проступка сородича наказание было как можно более мягким, отношение к чужакам, как правило, было совершенно другое, даже убийство чужака не считалось плохим поступком. Родственные связи переставали играть решающую роль только с разложением общинно-родового строя и переходом от родовой к соседской общине.
Таким образом, социальные нормы, существовавшие в первобытном обществе:
регулировали отношения между людьми, что стало отличать их от норм несоциальных – технических, физиологических и других, которые регулировали и регулируют отношения человека к природным, материальным объектам, орудиям труда и т.п. Так, первобытные люди, зная, что ночью в жилище понижается температура, старались поддерживать огонь и в темное время суток. Делая это, они руководствовались не социальными нормами, а скорее инстинктом сохранения жизни и здоровья. Но кто из сородичей в это время будет следить за огнем, решалось уже на основе нормы социальной первобытного общества.
реализовались главным образом в виде обычаев (т.е. исторически сложившихся правил поведения, вошедших в привычку в результате многократного применения в течение длительного времени);
существовали в поведении и в сознании людей, не имея, как правило, письменной формы выражения;
обеспечивались в основном силой привычки, а также соответствующими мерами убеждения (внушения) и принуждения (изгнание из рода);
имели в качестве ведущего способа регулирования запрет (систему табу) как самый простой и элементарный прием воздействия; права и обязанности как таковые отсутствовали;
были продиктованы естественно-природной основой присваивающего общества, в котором и человек являлся частью природы;
выражали интересов всех членов рода и племени.
Способы регулирования первобытной морали
Если к самым первым моральным нормам относится контроль над двумя основными инстинктами - пищевым и половым, то постепенно на протяжении верхнего палеолита и мезолита начинает формироваться целая система норм. Достаточно часто обоснование норм связано с теми или иными мифологическими представлениями.
Можно выделить три основных способа - запреты, дозволения и (в зачаточной форме) позитивное обязывание.
Запреты существовали, главным образом, в виде табу и основывались на убеждении в том, что совершение любым членом коллектива запрещенных действий навлечет опасность, наказание не только на этого человека, но и на весь коллектив. Как правило, неизвестно, какова природа опасности, почему данные действия влекут ее за собой. Такая неопределенность и таинственность подкрепляет чувство ужаса перед неведомой опасностью и таинственными силами, с ней связанными.
Первоначально табу возникли как средства подавления животных инстинктов, предотвращения опасности, угрожавшей человеческому коллективу со стороны животного эгоизма. «Наиболее характерной чертой человеческого ума и поведения, - писал, например, Р. Бриффо, - является дуализм социальных традиций, с одной стороны, и унаследованных естественных инстинктов - с другой - и постоянный контроль первых над вторыми». В подавлении и регулировании биологических инстинктов и заключается, по его мнению, сущность морали. Запреты, налагаемые на естественные инстинкты, должны были впервые появиться в прямой и категоричной форме. Они должны были быть навязаны человеку как неотвратимая необходимость. Табу как раз и являются теми первыми, навязанными человеку как неотвратимая необходимость, запретами.
Такого же мнения придерживался С. Рейнак. «... Табу, - писал он, - это преграда, возведенная против разрушительных и кровавых стремлений, являющихся наследством человека, полученным от животных».
Дозволения (разрешения), определяя поведение человека или объединений людей в присваивающей экономике, указывали, например, на виды животных и время охоты на них, на виды растений и сроки сбора их плодов, выкапывания корней, на пользование той или иной территории, источниками воды, на допустимость добрачных половых связей (в некоторых обществах) и т.д.
Дозволялось также охотиться и собирать пищу на отведенных участках, отдавать для распределения среди членов общины и для подарков членам других общин туши больших животных, распределять туши самим добытчикам согласно установленному порядку, участвовать в коллективных акциях мщения за вред, причиненный члену общины.
Запрещалось: нарушать разделение функций в общине между мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми; убийство; телесные повреждения; каннибализм; кровосмешение; колдовство (им могли заниматься лишь специальные лица - колдуны); похищение женщин и детей; недозволенное применение оружия на стоянках; воровство; нарушение правил супружеского союза, в том числе эквивалентности между общинами при обмене женщинами для брака; систематическая ложь; нарушение супружеской верности и т.п.
Позитивное обязывание имело своей целью организовать необходимое поведение в процессах приготовления пищи, строительства жилищ, разжигания костров и поддержания огня, изготовления орудий, средств передвижения (например, лодок). Однако, все эти способы регулирования не были направлены на изменение природных условий, на выделение человека из природы, а обеспечивали лишь наиболее эффективные формы присвоения предметов природы и их переработки, приспособления для удовлетворения потребностей человека.
Социальные нормы присваивающей экономики находили свое выражение в мифологических системах, в традициях, обычаях, ритуалах, обрядах, в иных формах.
Мифологическая нормативная система - одна из древнейших и очень мощных форм социального регулирования. В современной исторической и этнографической науках давно преодолено отношение к мифам первобытного общества как к суевериям и заблуждениям. Все в большей степени выделяется и изучается идеологическая и нормативно-регулятивная функция мифов, которые «поддерживают и санкционируют определенные нормы поведения» в обществах охотников, рыболовов, собирателей, реализуют нормативно-информационную функцию - как набор хороших и дурных примеров, выступают своего рода «руководством к действию», демонстрируя способы поведения, которым надлежит следовать «в своих взаимоотношениях с природой и друг с другом» (У. Маккойел).
Аккумулируя и распространяя социальный опыт, мифы, разумеется, были не только нормативной, но и определенной идеологической системой, даже способом мышления первобытного человека. Именно в мифологических обрядах и действиях он постигал и закреплял в своем сознании природные явления, социальные процессы. Лишь со временем, уже после философов, после трудов Аристотеля, а затем Гегеля, разработавших категории логики, человечество окончательно перешло от мифологического к логическому сознанию. Но до этого переворота в структуре и способах мышления оно пользовалось образной мифологической системой познания действительности, прошедшей различные этапы развития, ибо мифологическое сознание человека присваивающей экономики существенно отличается от мифологического сознания человека раннеклассового общества, оперирующего уже иной системой мифов.
Мифы человека присваивавшего общества содержали глубокие знания об окружающей его среде, о месте человека в природе. Очень важно подчеркнуть, что, как правило, человек в мифах выступал частью природы, а не в качестве «господина», «творца», «преобразователя» и т.п. Наряду с экологическими знаниями мифы, конечно, содержали и примитивные, фантастические представления об образовании Земли, происхождении человека, были примитивной формой общественного сознания. Но все же главное в них - это их нормативная часть, которая аккумулировала тысячелетний практический опыт человечества и доводила его до сведения каждого члена общества.
Формой выражения социальных норм в первобытном обществе выступали, однако, не только мифы. Такой формой было и классификационное родство, когда конкретные люди включались в определенные конкретные группы (классы) родственных отношений. От этих родственных отношений, основой которых являлись брачно-семейные нормы, зависели властные отношения (отношения подчинения одних групп, одних индивидов другими), распределительные отношения. Классификационное родство, характерное для присваивающего общества, регулировало таким образом социальные связи людей, демографические процессы и даже пользование земельными участками, в частности, охотничьими угодьями.
В обществе присваивающей экономики не было всеобщего уравнительного пользования участками территории. Это общество знает экономическую и «религиозную» собственность на определенные территории, которая вытекала из объединения членов одной и той же общины в хозяйствующие и клановые, тотемические группы.
Формой выражения были также самопроизвольно складывающиеся традиции, обычаи, в связи с чем эти общества называют в литературе традиционными обществами. Следование традициям и обычаям, которые также были полезным обобщением коллективного или локального опыта, осуществлялось в силу привычки, подражания - поступать так, как поступают другие, как поступают все. Механизм имитативности (подражания) - один из древнейших психологических пластов общественного сознания, и именно он лежит в основе появления традиций и обычаев, следования им.
Хотя для присваивающих обществ было характерно добровольное выполнение правил поведения, здесь, однако, знали и различных нарушителей - брачно-семейных отношений, порядка пользования участками территорий, тотемных систем, а соответственно - и строгое, вплоть до лишения жизни, наказание таких нарушителей. При этом санкции не очень четко дифференцировались на реальные и сверхъестественные. Поскольку же нарушения всегда затрагивали религиозную сторону жизни общества, то санкции всегда как бы освящались, поддерживались религиозными, сверхъестественными силами.
Санкции имели свою структуру: общественное порицание, изгнание из общины, нанесение телесного повреждения, смертная казнь - наиболее типичные их формы.
Такой была структура регулятивной системы присваивающих обществ, которая и в целом по своему содержанию, и в своих элементах была совершенно иного типа, чем та, которая возникла в производящей экономике. Это - главное и это следует подчеркнуть.
Заключение
Появление морали исследователи ее истории связывают с первобытнообщинным строем. Однако в их размышлениях существуют некоторые расхождения. Одни исследователи считают, что моральные нормы появились на заре этого строя, другие-на стадии его упадка. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что мораль возникла в процессе развития первобытного общества из-за жизненной необхадимости упорядочения коллективных, общественных отношений, благодаря чему обеспечивалась выживаемость людей в условиях слаборазвитых производительных сил и почти полной зависимости существования человека и человеческих общностей от природных сил.
Вместе с традициями, обрядами и обычаями в первобытном обществе зарождались и утверждались нравственные принципы, нормы, впоследствии обретшие общечеловеческий характер.
Список использованных источников
Бабаев, В.К. Общая теория права: курс лекций/ В.К.Бабаев.-Нижний Новгород: НВШ, 1993.-513 с.
Борисковский, П.И. Начальный этап первобытного общества/ П.И. Борисковский.-Л.,2001.- 206 с.
Культурология: учебное пособие/ Л.Н. Семенов [и др.].-М.: МГУП, 2002.-122 с.
Логвиненко, О.Н. Деловая культура: Учебно-методическое пособие для студентов экономических специальностей/ О.Н. Логвиненко.-Бобруйск: БФ БГЭУ, 2007.- 162 с.
Нагих, С. И. Нормативная система догосударственного общества и переход к государству. Юридическая антропология. Закон и жизнь/ С.И.Нагих. - М.: ИД Стратегия, 2000. – 224 с.
Несрух, М. Происхождение человека и общества/ М.Несрух.-М.:Мысль,2000
Попов, Е.В. Введение в культурологию: учебное пособие для вузов/ Е.В. Попов.-М.: ВЛАДОС, 1996./336 с.
Рейнак, С. Орфей/С. Рейнак// Всеобщая история религий. -1919.- вып.1.- С. 16
Человек изначально, еще будучи homo erectus
, жил в обществе себе подобных, поскольку индивид не может удовлетворять свои потребности, не вступая в определенные отношения с другими людьми. Первобытная орда, затем племя - первые формы человеческого коллектива, сообщества, известные нам из материалов археологических, этнологических и палеонтологических исследований. О жизни этих далеких предков можно судить лишь по тем немногим дошедшим до нас свидетельствам, которые пощадило время. Однако и эти немногие доступные для анализа факты дают возможность сделать определенные выводы, интересующие нас в связи с рассматриваемым вопросом.
В первую очередь, известно, что изначально предок современного человека был стадным существом и что первобытная орда вела кочевой образ жизни, постоянно передвигаясь с места на место в поисках пищи; причем основными способами ее добывания были собирательство и коллективная охота. Будучи физически относительно беззащитным, человек объективно нуждался в кооперировании своих усилий с другими людьми для успешной охоты или защиты от хищников. В те времена предок человека был жесток, а общество первобытных людей было обществом, где выживали сильнейшие. Многочисленные работы, посвященные предыстории человечества, говорят о том, что убийства детей (видимо, используемых в качестве пищи в голодные периоды) и отказ в помощи престарелым, больным и раненым членам орды были тогда в порядке вещей, повседневной практикой, поскольку для находящейся в постоянном движении орды медленно передвигающиеся в силу разных причин члены - не просто обуза, а угроза безопасности для всех, а значит и для каждого. Задержка в пути, передвижение со скоростью самых слабых и медлительных могли вызвать гибель всей орды от голода или в результате нападения таких же диких людей или животных. Поэтому Л. Крживинский 1 называет первобытное общество-орду-
«обществом без стариков» и «обществом сильных людей», имея в виду, что люди слабые погибали довольно быстро, не получая помощи и поддержки со стороны своих соплеменников. Происходил действующий в животном мире и распространявшийся в этот период истории на дикого человека естественный отбор, в результате которого выживали наиболее молодые, ловкие и сильные.
Вместе с тем, исходя из того, что предок человека жил не в одиночку, мы можем сделать вывод, что и в этот начальный период истории человечества должны были существовать определенные регуляторы поведения индивида в сообществе себе подобных. Безусловно, полуживотное состояние человека делало неизбежным преобладание биологического начала над социальным, и именно этим обстоятельством определялась необходимость координировать действия внутри племени и жестко регламентировать поведение его членов: «… люди взаимодействуют друг с другом с чувством моральности, такие поступки соответствуют нашим биологическим интересам» 1 . Так, для полудикой орды имели ценность лишь сильные, крепкие и ловкие охотники, обеспечивающие орду пропитанием и выполняющие при необходимости функции защиты, молодые женщины - как продолжательницы рода, а для женщин-матерей - их дети в силу биологического закона сохранения вида. Таким образом, ценности первобытного общества определялись эмпирически, ощущались инстинктивно и носили явную биологическую окраску в полном соответствии с коллективными потребностями выживания homo erectus
как специфического биологического вида.
Строго говоря, это не были ценности в нашем современном понимании - мозг человека в этот период не в состоянии был осмысливать такие сложные философские понятия, как «ценности», «благо», «добро», - но на уровне примитивных полуживотных ощущений и инстинктов человек, безусловно, мог дифференцировать полезное и вредное для себя и для сообщества.
О моральных отношениях этого исторического периода можно сказать лишь одно - они были коллективистскими, ориентировались на совместное физическое выживание, поскольку в одиночку предок человека выжить не мог, и содержали только один закон - власть силы с целью обеспечения совместного выживания. Мораль (точнее, прамораль, инстинктивная мораль, поскольку речь, лишь очень условно, может идти о нормативной регуляции человеческого поведения с точки зрения добра и зла и направленности на сохранение социума, его стабилизацию) носила ярко выраженный коллективистский характер и подразумевала безоговорочное подчинение более слабых сильнейшему, и этот сильнейший (как правило, становившийся вожаком) имел неограниченные права, непререкаемый авторитет и абсолютную власть, что давало ему возможность использовать свое положение в первую очередь в своих собственных целях и решать силовыми методами все вопросы, возникающие в орде. Эта же власть, основываясь на потребности обеспечения совместных действий, организовывала жизнь орды, сохраняя и повышая ее жизнеспособность и укрепляя обусловленный потребностями выживания коллективизм. Таким образом, в первобытной орде царили отношения социального неравенства, основанного на неравенстве физическом и интеллектуальном, и полная подчиненность интересов отдельного индивида интересам коллектива.
Жизнь в коллективе и стремление выжить требовали от первобытных людей взаимопомощи при обороне и нападении, т. е. в экстремальных ситуациях, и очевидно, что такие виды помощи друг другу оказывались коллективно - в противном случае человек был бы уничтожен силами неживой природы и животного мира. В самой орде должны были соблюдаться относительно миролюбивые отношения, по крайней мере, внешне, и об этом заботился, вожак, в первую очередь охраняя предков человека - своих соплеменников - от бессмысленного самоуничтожения, пресекая различные распри, немотивированные убийства соплеменниками друг друга. Следовательно, даже в самом примитивном обществе, каким являлась первобытная орда, должна была существовать система наиболее общих и универсальных норм и запретов, которые в первую очередь гарантировали бы безопасность существования в сообществе, невозможность его уничтожения «изнутри», и соответствующая система санкций для нарушителей норм.
Как считает В. Вичев, «первые социальные нормы, возникшие как отражение производственной необходимости обуздать животный индивидуализм, как закрепленные практикой целесообразные формы деятельности, имеют не столько позитивный, сколько негативный характер. В них доминируют не столько предписания к индивиду, сколько требования воздерживаться от определенных действий, опасный характер которых уже подтвержден практикой» 1 . Из этого следует, что членам сообщества запрещалось производить действия, наносящие ущерб сообществу как единому целому, за чем следил вожак орды, карая непокорных. Таким образом, уже изначально нормы поведения, складывающиеся естественным путем или устанавливаемые в сообществе с помощью табу, были направлены на противодействие тому, что могло бы помешать сообществу обеспечивать жизнедеятельность, удовлетворять потребности и что представляло бы угрозу его безопасности.
Сами понятия «благо», «добро» и «зло» в этот период для человека ничем, практически, не отличались от ощущений животного: тепло, сытно, безопасно - добро, благо; опасность, голод, холод - зло, поскольку звуки, издаваемые человеком в этот период, и главное, понятия, ими обозначаемые и выражаемые, были ненамного разнообразнее и богаче, чем у животных. Первобытный коллектив - социальный организм,- замкнутое сообщество, противостоящее всему остальному миру в жестокой борьбе за существование. Первобытный человек является коллективистом, но не в силу своей высокой нравственности, а в силу необходимости бороться за существование.
Таким образом, можно сделать вывод, что мораль помощи и взаимопомощи уходит корнями в природу человека и человеческого общества: в первобытной орде поведение каждого ее члена соответствовало требованиям выживания в природной среде и было направлено на удовлетворение в первую очередь коллективных потребностей - обеспечения выживания, безопасности, продолжения рода. Однако, вызвано это было отнюдь не соображениями долга и совести, как считает Ю. Г. Семенов 1 , а, во-первых, инстинктом сохранения вида, который требовал жертвовать малым (индивидуальным выживанием) во имя большего (сохранения вида), и, во-вторых, тем обстоятельством, что удовлетворить вышеуказанные потребности выживания в одиночку не представлялось возможным - мир был враждебен человеку, не обладающему такими физическими данными, как большинство хищников, ведущих парный или одиночный образ жизни. Человек при этом следовал такому же инстинкту стадности или коллективизма, какому следуют животные, основой поведения которых является не нападение, а самозащита, -т. е. животные-хищники. Фактически у человека не было возможности выбора поведения, не было положительных альтернатив коллективизму. При отсутствии свободы воли трудно говорить о моральности или аморальности поведения, хотя некоторые виды взаимопомощи и поддержки на инстинктивном уровне в орде имели место, как прообраз будущих моральных отношений.
По мнению историков, относительная «гуманизация» и морализация отношений в первобытном обществе произошла после величайшего события в истории человечества - освоения огня 2 . Использование данного природой огня и затем его произвольная добыча, хранение и использование для своих нужд стало, по мнению многих ученых, переломным моментом в истории человечества. Открытие дало людям реальную возможность стать более гуманными и ценить человеческую жизнь как таковую.
О том, что человеческая жизнь, сам человек в этот период уже становится наивысшей ценностью, пусть и не вполне осознаваемой объективно, косвенно говорит такой факт: самой великой и ценной жертвой духам (предков или природных предметов и явлений), культы которых в этот период уже существовали, считалась жертва человеческая, приносимая в особо ответственных, важных и значимых случаях, тогда как в повседневности можно было ограничиться принесением в жертву злаков, продуктов питания, животных, различных изделий. Причем на роль жертвы в самых различных человеческих сообществах, живших в различных уголках земного шара, выбирались наиболее молодые, сильные и красивые члены племени - самое ценное и лучшее, чем располагало племя.
Постоянное использование огня сделало возможным переход к оседлому образу жизни - огонь не только делал жилье более уютным и теплым и избавлял от необходимости перекочевывать «вслед за летом» и за перемещающимися на юг стадными животными, но и защищал от хищных животных, и давал возможность делать запасы пищи на случай голода, да и охота с применением огня стала более добычливой. Видимо, с применением огня до некоторой степени снизилась заболеваемость и смертность от простудных и некоторых других заболеваний 1 , что делало племя более жизнеспособным.
Появилась с применением огня и возможность создавать более совершенные орудия труда и охоты, что делало существование человека более стабильным и обеспеченным. По мере совершенствования орудий труда возникло первое примитивное разделение труда между членами племени и между полами и возрастными группами, причем в этих новых условиях полезными оказались и слабые члены племени - дети и старики. Последние могли играть и, как говорят история и этнография, в действительности играли наряду с женщинами роль хранителей огня, его «кормильцев», поскольку это не требовало больших физических усилий, но давало возможность освободить трудоспособных женщин и мужчин для выполнения более трудоемких и неотложных работ. Их присутствие и содержание для племени уже не было такой тяжкой обузой, как прежде; оно постепенно становилось необходимым, хотя в голодные периоды или при других экстремальных обстоятельствах смерть (в том числе и от рук соплеменников) все еще ожидала в первую очередь именно слабых 2 .
В меньшей степени это касалось детей: они - будущее племени, его потенциал, и поэтому получали необходимую помощь и заботу, чтобы в свое время заступить на место старших. Однако тот факт, что старики, с точки зрения биологической уже выполнившие свою функцию и ставшие бесполезными, все же имели возможность жить в племени и не умирать от голода и холода, говорит о том, что человек становится действительно человеческим, социальным существом, а не является только одним из многочисленных биологических видов, существующих на земле. Такой первобытный коллективный альтруизм был объективной необходимостью, поскольку «…племя, заключающее в себе большое число членов, которые наделены высокоразвитым чувством патриотизма, верности, послушания/храбрости и участия к другим; членов, которые всегда готовы помогать друг другу и жертвовать собой для общей пользы, должно одержать верх над большинством других племен, а это является естественным отбором 1 », поскольку это соответствует законам природы, поскольку она «не интересуется» отдельными особями и индивидами.
Такое изменение отношения к детям и старикам, в свою очередь, привело к еще большим изменениям. Постепенное усложнение труда повлекло за собой необходимость обучения подрастающего поколения приемам профессиональной деятельности, передачи трудовых навыков и хитрости охоты, и это стало «точкой соприкосновения» старых членов племени и детей. Старики, живущие в племени, в прошлом охотники и мастера, получили возможность передавать свой жизненный и профессиональный опыт, знания и навыки, а дети - перенимать их, что обеспечивало не только преемственность знаний и навыков, но и племенных обычаев и традиций, связанных с правилами доведения, и отношений между членами сообщества, - а это в свою очередь повышало значимость для племени и детей, и стариков.
Как писал Г. Спенсер, «любое общество стремится сформировать своих членов таким образом, чтобы осуществление социальных функций было для них желанным» 2 , вследствие чего становится необходимым прививать каждому наиболее целесообразные для социума нормы человеческого общения и взаимодействия. В этом случае наиболее рациональной является передача знаний и навыков от старших младшим. Подобные обстоятельства способствуют формированию представлений о важности не только взаимопомощи среди сильнейших членов племени, но и заботы о слабых, их содержания и поддержки. По мнению А. Ф. Анисимова 3 , в этот период своей истории «человек делал рационалистически все, что было по тому времени в его силах, для того, чтобы не сломиться перед могуществом окружающей его природы», а забота о слабых - детях и стариках, неразрывно связанных между собой в силу необходимости передачи опыта как профессионального, так и жизненного. была рациональна: если нужно обучаться, значит, нужны учителя и наставники из числа наиболее опытных членов племени, причем не связанных необходимостью ежедневно вести трудовую деятельность для жизнеобеспечения племени и имеющих возможность целиком посвятить себя обучению и воспитанию детей и молодежи. Повышается в этот период и возможность вариативности поведения отдельного индивида, хотя в целом объективная регламентация поведения и деятельности носит очень жесткий характер.
Именно в этот период начинается постепенное формирование собственно моральных отношений, регулирующих взаимодействие людей и формы их существования на основе определенных нравственных законов. Эти законы мотивируются уже не чисто утилитарными соображениями, но ссылками на традицию, обычай, норму. Соответственно они имеют более или менее постоянный характер и усваиваются всеми членами сообщества в детстве в процессе обучения и воспитания. Меняются законы лишь под влиянием чрезвычайных обстоятельств, связанных с различными природными и социальными факторами, с изменениями в образе жизни людей, но в основах своих они передаются из поколения в поколение в форме устных преданий, легенд, заповедей, запретов.
К этому периоду можно отнести появление первых форм взаимопомощи людей, прообразов будущей благотворительности. Более или менее стабильное существование племени, образ и стиль его жизни не только требовали, но и делали возможным оказание помощи не только слабым, не способным самостоятельно прокормиться и решить другие насущные проблемы (например, после гибели главы семейства, кормильца) соплеменникам, членам рода, но и людям «со стороны», попавшим в племя в мирное время. Видимо, первыми видами социальной помощи, зародившимися именно в этот период человеческой истории, было предоставление приюта и кормление не своих, путников, «чужеземцев», пришедших с миром. Такие формы помощи иноплеменникам могли появиться лишь при наличии уже сложившихся традиций заботы о своих нуждающихся соплеменниках и возросшем экономическом потенциале племени, его относительном материальном достатке. Исследования русских и зарубежных этнографов 1 приводят к неизбежному выводу, что для первобытного человека забота о нуждающемся чужаке была нормой.
Однако в значительно большей степени нравственное регулирование отношений между людьми требовалось и, соответственно, развивалось с появлением семьи и собственности. А. Г. Харчев считает, что мораль возникает и функционирует в этот период «как способ преодоления противоречия между личностью и обществом» 2 , между интересами собственников и сообщества в целом. Первые моральные принципы, унаследованные от homo erectus
, преследовали все ту же цель сохранения единства и сплоченности рода и в связи с этим - его безопасности и жизнеспособности и поэтому представляли собой запреты на действия и поступки, вызывавшие вражду и рознь между членами сообщества. Запреты на немотивированное общественными интересами убийство соплеменника, отторжение и кражу его имущества, в составе которого чаще всего рассматривалась жена, а также повсеместное почитание престарелых имели конкретный смысл и содержание - сохранение целостности и единства общины, ее жизнестойкости и обороноспособности, преемственности традиций и образа жизни. На иноплеменников такой запрет распространялся далеко не всегда.
2. зарождение этики древней руси
Выводы Л. Н. Гумилева о биологически и социально обусловленном коллективизме и альтруизме хотя и относятся к более позднему образованию - этосу, могут быть с большой степенью вероятности применены и к более ранним формам сообществ, вплоть до первобытной орды: «Для того, чтобы победить или, как минимум, отстоять себя, необходимо, чтобы внутри этоса возникла альтруистическая этика, при которой интересы коллектива становятся выше личных. Такая этика наблюдается и среди стадных животных, но только у человека принимает значение единственного видоохранительного фактора» 1 , при этом имеется в виду, что альтруизм и коллективизм подразумевают обязательную взаимопомощь членов сообщества.
Племена славян и русов, населявших территорию нынешней России, не были в этом отношении исключением.
Так, византийский историк VI века Прокопий Кесарийский писал: «Эти племена, славяне и анты … издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом». «Честность же и товарищество среди них таковы, что они, совершенно не зная ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков», - говорится в «Жизнеописании Оттона Бамбергского». Маврикий Стратег, Адам Бременский, Ибн Русте, Ибн Фадлан и другие путешественники, оставившие записки о своем посещении славянских земель, единодушны во мнении, что людей более гостеприимных, радушных, доброжелательных, милосердных и справедливых, чем славянские народы, найти трудно. Подтверждением милосердия, заботливости наших далеких предков могут служить многочисленные фольклорные источники - былины и сказки, где типичным был такой сюжет: герой, попав в незнакомое место к потенциальным врагам, заявляет о необходимости соблюдать законы гостеприимства и требует к себе внимания и заботы, что ему немедленно и предоставляется пристыженными врагами.
Суровые природно-климатические условия, определяющие способ хозяйствования, делали славян естественными коллективистами и обусловливали совместное проживание и деятельность как необходимые и единственно возможные формы существования. В этот период российской истории широко развилась общинная помощь. Не только соплеменники всегда могли рассчитывать на помощь и поддержку своих соседей в случае нужды, но и люди чужие. С чужеземцами, пришедшими к славянам с мирными целями, они обращались исключительно заботливо, обеспечивая им помощь и защиту, и даже пленники у славян по прошествии определенного времени получали свободу. Да и само обращение с пленными было более мягким, нежели у других народов, что следует из произведений посещавших в тот период славянские земли путешественников и торговцев.
Таким образом, можно сделать вывод, что у славянских племен уже в этот ранний период истории деление на «своих» и «чужих» было менее четким, и этика отношений, в частности, этика взаимной помощи, распространялась на тех и других более или менее одинаково, конечно, при условии, что «чужие» миролюбивы и не несут угрозы благополучию славянского рода или племени. Даже иноверцы получали равные со. славянами права, если они, оставаясь среди них, «не выставляли напоказ своей христианской веры» (по словам Адама Бременского), т. е. не оскорбляли миропонимания славян, основанного на древней языческой религии.
Первые, наиболее общие и объективные с точки зрения потребностей совместного проживания и деятельности людей, моральные принципы, отмечаемые историками и этнографами у всех народов земли, получили в дальнейшем закрепление в религиозных нормах и заповедях, а впоследствии - в светских законах. Введение на Руси православия в качестве официальной государственной религии и идеологии сделало его догматы основой этических воззрений верующего населения.
Наиболее широко известным сводом религиозных норм и правил, распространяющихся и на этические основы человеческого сосуществования, является Библия. Ветхий Завет, священная книга иудеев, содержит в себе нормы и правила, регламентирующие не только чисто культовые, религиозные стороны жизни, но и поведение в мирской, обыденной жизни. Содержатся в Ветхом Завете и этические требования, предписывающие оказывать помощь человеку-соплеменнику и чужеземцу.
Так, в Ветхом Завете неоднократно из уст Бога люди получают наказ делать добро, поскольку это угодно Богу, и, напротив, человек понесет наказание от Него за совершенные грехи и преступления. Повествование о первом в истории человечества убийстве содержит не столько правовую, сколько этическую оценку содеянного:
«И сказал Господь Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое?
Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4; 6, 7).
Совершивший преступление Каин наказывается Богом. Он обрекается на вечное скитание:
«И сказал ему Господь: за то всякому, кто убьет Каина, отметится всемеро» (Быт. 4; 15).
Эти строки из Ветхого Завета требуют от человека делать добро: человек добрый, милосердный может открыто смотреть в глаза людям, не пряча лица; он пользуется уважением соплеменников - это соответствует представлениям о норме.
Можно сделать вывод, что в понимании древних иудеев и израильтян не делать людям добра, быть черствым, жестоким эгоистичным - постыдно, аморально; вследствие этого немилосердный, жестокий человек. подвергался осуждению со стороны общины. Этот же текст содержит запрет на несанкционированное убийство; даже если человек виновен и заслуживает смертной казни, правосудие не должно превращаться в самосуд, сведение личных счетов, кровную месть, племенную вражду, сеющую рознь между соплеменниками и ослабляющую всю общину. Так как соседи и друзья враждующих сторон вольно или невольно оказываются втянутыми в распрю, она может принять неконтролируемый массовый характер, ведущий к ослаблению и даже уничтожению рода.
Однако наиболее полно моральные заповеди, руководствоваться которыми необходимо в условиях компактного проживания и в практике совместной деятельности, содержатся во второй книге Торы - Исход. Пророк Моисей, как говорится в этой книге, получил заповеди на горе Синай из уст самого Бога и затем из Его рук - выбитыми на скрижалях (каменных досках):
«Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Не убивай.
Не прелюбодействуй.
Не кради.
Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего» (Исх. 20; 12-17).
Эти моральные требования к поведению и действиям человека, живущего в общине, составляют основу совместного существования людей. Они повторяются в книгах Торы Левит (Лев. 19; 11-18, 29, 32-36) и Второзаконие (Втор. 5; 16-21). Характерно, что эти требования регулируют отношения главным образом соплеменников - членов общины, - как старожилов, так и «пришлецов», оставшихся в общине на жительство, принявших веру и поэтому сопричисленных к «своим». Ветхий Завет требует и оказания помощи бедным, нуждающимся, причем речь идет как о моральной поддержке, так и о материальной помощи:
«Если же будет у тебя нищий кто-либо из братьев твоих, в одном из жилищ твоих, на земле твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе; тоне ожесточи сердца твоего и не сожми руки твоей перед нищим братом твоим.
Но открой ему руку твою и дай ему взаймы, смотря по его нужде, в чем он нуждается.
Ибо нищие всегда будут среди земли твоей; потому Я и повелеваю тебе: отверзай руку твою брату твоему, бедному твоему и нищему твоему на земле твоей» (Втор. 15; 7, 8, 11).
В этих строках Ветхого Завета можно видеть явное и четкое деление на своих и чужих: со своими, т. е. единоверцами и соплеменниками, живущими «на земле твоей», следовало поступать справедливо, милосердно, с учетом моральных норм и принципов, требующих оказания всесторонней помощи нуждающемуся. Допустить аморальные и противоправные действия в отношении иноверца, чужака считалось вполне приемлемым: иноземцам и иноверцам можно давать деньги в рост, с них можно взыскивать в полной мере, убивать, грабить и обращать в рабство; «свой» нищий пользуется большими привилегиями, чем «чужой», иноверец. Такое разделение на «своих» и «чужих» было обычным правилом для древней истории, когда велись постоянные и жестокие войны между соседствующими государствами, народами, племенами. Эллины презирали варваров, славяне - поганых, правоверные иудеи - неверных. Моральные нормы долгое время были национальными по характеру.
Ф. Энгельс отмечал, что «… представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому» 1 , а это, по его мнению, связано с тем, что свои воззрения человек черпает из непосредственной практической деятельности, которая подвергается со временем существенным изменениям.
Христианство, базирующееся главным образом на Новом Завете, в отличие от иудаизма не столь строго регламентирует повседневную жизнь человека, его поведение и действия в различных жизненных ситуациях (в Ветхом Завете содержится 613 запретов и предписаний, которые должен выполнять верующий иудей), - оно скорее устанавливает этические и социальные критерии и нормы, руководствуясь которыми, верующий должен самостоятельно определять свое поведение.
Православие, постепенно распространяясь среди населения русских городов и сел, не противоречило этическим представлениям русичей на необходимость помогать нуждающимся и следовать вековым традициям милосердия. Сложившиеся к этому времени в христианстве, и особенно в православии, собственные этические принципы в отношении помощи и поддержки страждущих, нищих, убогих и сирот, частично повторяющие заповеди Ветхого Завета, оформили и упорядочили, а в некотором отношении и способствовали их дальнейшему смягчению. Православие, как ветвь христианства, является наднациональной религией и не разделяет людей по национальности, расе, цвету кожи, уровню материального достатка или другим признакам; единственный критерий деления - вера, вследствие чего все исповедующие христианство люди - «братья во Христе». В соответствии с этим и отношения между людьми должны быть братскими, добросердечными, проникнутыми заботой друг о друге, что в качестве этического Принципа было присуще и древним славянам, всегда радушно, заботливо и гостеприимно относившихся к миролюбивым чужеземцам. Этот догмат, сложившийся в период, когда христианство было лишь верованием горстки сектантов - последователей нового учения, а не мировой религией, был сохранен и в более поздних этапах развития христианства.
Так, например, Нагорная проповедь Иисуса Христа последовательно развивает основные этические принципы, изложенные в Торе: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф. 5; 17). Большое внимание в Нагорной проповеди уделено милостыне, причем особо подчеркивается, что милостыня должна быть актом милосердия; и совершаться тайно, без расчета на общественное признание и награду от человека или общества за данный акт милосердия; только в этом случае, дающий милостыню может получить воздаяние от Бога. Самым же главным этическим принципом, изложенным в Нагорной проповеди, можно считать следующий:
«Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7; 12).
Этот величайший нравственный закон, регулирующий человеческие взаимоотношения во всех областях совместной деятельности и сосуществования, «золотое правило этики», нельзя считать открытием христианства: он логичен в основе своей и применим во всех сферах человеческой жизнедеятельности и совместной практики, и поэтому встречается практически у всех народов в той или иной формулировке, отражаясь в фольклоре, более поздних произведениях философов, входя в религиозные тексты. Есть этот закон, например, и в записанной учениками беседе с Конфуцием:
Учителя спросили: «Найдется ли одно такое высказывание, чтобы можно было следовать ему всю жизнь?»
Учитель ответил: «Чего себе не пожелаешь, того не делай и другим», что говорит о всеобщности и универсальности нравственного закона. Совпадение моральных норм и правил разных народов не является заимствованием. Это совпадение доназывает лишь единство человеческого сознания, сходство условий жизнедеятельности и исторически сложившихся форм человеческих сообществ.
Русским народом приведенное выше «золотое правило этики» было сформулировано в виде бытующих и ныне пословиц; «Как аукнется, так и откликнется», «Не рой другому яму - сам в нее попадешь», «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться» и других.
В Древней Руси этика помощи человеку, безусловно, не оформлялась в отдельную отрасль знаний и не фиксировалась произведениями, посвященными этому вопросу. Этические взгляды на проблемы помощи и взаимопомощи существовали только в самом общем виде, в контексте норм человеческого общежития, что доказывает обыденность самого факта оказания помощи. Их зарождение и сущность можно до некоторой степени проследить в древнейших памятниках русской литературы, в фольклорных произведениях.
Для славян, традиционно живших в атмосфере коллективизма и взаимопомощи, смысл и сущность заветов новой для них христианской религии относительно помощи нуждающимся были, несмотря на негативное восприятие самой религии, не чем-то новым, привнесенным извне, а скорее логическим продолжением вековых народных традиций, вследствие чего именно эта часть христианского вероучения была воспринята народом как должное, само собой разумеющееся. Не было неестественным для славян и требование не выставлять напоказ свою благотворительную деятельность, творить добрые дела по зову сердца, а не из корыстной надежды на последующее прижизненное воздаяние. Взаимопомощь, помощь нуждающимся в силу образа жизни, обусловленного природно-географическими и экономическими условиями, для славян-язычников были так же естественны, как сама жизнь.
Вводя в конце Х века на Руси православие, великий киевский князь Владимир заботился о том, чтобы не только буква, но и - главное - дух православия на русских землях восторжествовал, чтобы православие стало в кратчайшие сроки государственной религией, завоевав себе народное признание. Не только богослужение по восточному обряду, но и этика христианства, его учение о милосердии, братстве людей, любви к ближнему и взаимной помощи должны были стать идеологической основой государства. С этой целью князь Владимир в 996 году поручил православной церкви заботу о нуждающихся 1 и определил средства на их содержание и поддержку. На эти цели отчислялась десятая доля прибыли от торговли, судопроизводства, доходов с сельского хозяйства («церковная десятина»).
Однако в отличие от первобытного славянского альтруизма, православная доктрина помощи ближнему основана на иных ценностях. Если в период языческой Руси славяне оказывали помощь нуждающимся для того, чтобы сохранить целостность и жизнеспособность рода, то православие требует оказывать помощь страждущим потому, что для дающего милостыню или оказывающего другую помощь это наиболее надежный способ обрести Царствие Небесное. Таким образом, можно отметить, что при внешней одинаковости этических норм в отношении действий, цель и сущность их существенно различались.
С древнейших времен русским народом создавались произведения, носящие характер преимущественно морального поучения, завета и детерминирующие поведение человека в обществе, в семье, в его взаимоотношениях с другими людьми, т. е. в повседневной деятельности и общении. Среди выдающихся памятников древнерусской культуры «Поучение» Владимира Мономаха представляет собой наиболее целостную систему этических воззрений, которая затрагивает в числе прочих и проблему помощи нуждающимся.
Князь Владимир Мономах в «Поучении» своим потомкам (1099 г.) писал о необходимости проявлять неустанную заботу о нищих, убогих, сиротах, вдовах, поддерживать их материально и восстанавливать социальную справедливость, защищая слабых от притеснений сильных: «В особенности же бедных не забывайте… старого чтите как отца, а молодых как братьев… больного навестите». Но не только оказывать материальную помощь неимущим и нетрудоспособным, защищать обездоленных и восстанавливать права обиженных завещал князь своим потомкам, но и быть вежливыми, приветливыми, ласковыми, сердечными со всеми людьми: «Не пройдите мимо человека, не приветствуя его, а скажите всякому при встрече доброе слово 1 ». Владимир понимал, что доброе слово, слово утешения из уст князя - верховного правителя Руси - для бедного человека, сироты, обиженного значит, пожалуй, не меньше, чем доброе дело и, кроме того, создает правителю определенный славу. Особо Владимир Мономах подчеркивал необходимость почтительного обращения с иноземцами, поскольку «…странствуя по всем землям, гости разносят о нас добрую или худую славу». Частично повторяя в своем «Поучении» основные этические нормы христианской добродетели, изложенные в «Нагорной проповеди», Владимир Мономах, тем не менее, большее внимание уделяет конкретной помощи людям: «Прежде всего, ради Бога и души своей, имейте в душе страх Божий и творите милостыню неоскудевающую; ибо это - начало всякому добру». «Творение милостыни» 2 Мономах рассматривает как способ совершенствования собственной души, ее спасения, как непременное условие обретения Царствия Небесного, и это требует от творящего милостыню полного бескорыстия (с точки зрения православия бескорыстие заключается в независимости действий от ожиданий прижизненного материального успеха предприятия, но в надежде на вознаграждение в виде Царствия Небесного), самоотдачи, выполнения миссии, долга правителя как защитника народа и в первую очередь, обездоленных. Таким образом. Мономах считал важным соблюдение общих моральных правил, среди которых можно выделить и этические правила благотворительности; уважение к людям, умение быть полезным, быть верным данному слову, заботиться о бедных и защищать их, делать людям добро и избегать зла, творить милостыню.
Широко были распространены на Руси традиции частной благотворительности, осуществлявшейся людьми по мере возможности, вне зависимости от их социального и экономического статуса. Нищелюбцы, в числе которых были и князья, и представители духовенства, и купцы, и простые крестьяне, кормили нищих, подавали милостыню деньгами, продуктами и одеждой, давали временный приют. Фактически до XX вежа в некоторых русских деревнях и местностях сохранялся древнейший обычай пускать к себе в дом на постой странников, оказывать индивидуальную и коллективную помощь неимущим соседям, разбирать по домам и усыновлять осиротевших детей и т. п., не ожидая в результате этого прибыли или благодеяния, а просто потому, что иначе нельзя - нельзя не помочь людям, оказавшимся в беде и нужде. Богатейший русский фольклор убедительно свидетельствует о высокой нравственности русских людей, в том числе и в отношении к нуждающимся в помощи.
Традиции христианской этики благотворительности поддерживали и лучшие представители духовенства. Преподобный Сергий Радонежский, основав монастырь, стал «заповеда нищих и странных упокоевати и подавати требующим 1 ». В прощальной беседе со своими учениками он оставляет им заветы. Среди заветов, носящих чисто религиозный смысл, есть завет милосердия - «страннолюбия не забывать» 2 , - т. е. не просто помогать нуждающимся, подавать им милостыню и призревать, но и любить их христианской любовью, как братьев своих, и, следовательно, помогать по-братски, бескорыстно (в христианском понимании бескорыстия) и охотно, исполняя свой долг из любви к ближнему, которая является христианской добродетелью.
Преподобный Иосиф Волоцкий не только сам помогает нуждающимся, во время голода отворив житницы и выдавая питание в день семистам страждущим, но и призывает к милосердию князей и бояр. Он убеждает их оказывать помощь подвластным им людям хотя бы в собственных интересах - обнищавший пахарь не сможет платить дань и кормить свою семью 3 ; подвижник угрожает немилосердным правителям Страшным судом. Правда, здесь, как отмечает Г. Федотов, «мысль о душе скупого богача или собственной братии выступает рельефнее, чем сострадание бедняку».
Старец Серафим Саровский призывал делать добро, считая это важнейшим средством достижения цели истинного христианина - обретения Царствия Небесного: «Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Святого Духа Божьего… всякое Христа ради делаемое доброе дело суть средства для стяжания Святого Духа Божьего … лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа… Доброе дело иначе нельзя назвать как собиранием, ибо, хотя оно и не ради Христа делается, однако же добро 4 ». В этой последней фразе выражена самая глубинная сущность милосердия и доброты человеческой вне зависимости от религиозности: это приобретение самого человека (собирание), его духовное богатство, ценности, так как, делая бескорыстно другому человеку добро, он достигает блага для своей души. Основная же доктрина христианской этики заключается в достижении мира в себе и вокруг себя, т. е. духовное совершенствование самого себя и мира вокруг себя, что может быть достигнуто не только молитвами и скрупулезным выполнением обрядов, но и в первую очередь добротой, милосердием, честностью, добросовестным трудом.
Феофан Затворник 1 , рассматривая сущность духовной жизни, говорит, что в деятельной ее части «от действия духа является желание и производство бескорыстных дел или добродетелей, или даже выше - стремление стать добродетельною», причем душа человека добродетельного совершает добрые дела не потому, что они полезны, а потому, что они «хороши, добры и справедливы». «Смотрите на небо и всякий шаг вашей жизни так соразмеряйте, чтоб он был ступанием туда», - эти слова повторяют основную идею православной этики, высказывавшуюся ранее в трудах других подвижников и богословов. Речь идет о необходимости заботиться прежде всего о своей душе, о мире и гармонии в ней, а также о том, чтобы именно в связи с заботой о собственной душе помогать ближнему: «Цель - блаженная жизнь за гробом; средства - дела по заповедям, исполнения которых требуют все случаи жизни 2 ».
Рассматривая этику православной любви к ближнему в целом, можно отметить, что ее основа - забота в первую очередь о собственной душе, ее совершенствовании. Целью православной религиозной морали являлось воспитание человека добродетельного, милосердного, совестливого, скромного, уважающего людей и верящего в возможность совершенствования своей души, мира и людей. Именно беспокойство о собственной душе требует от православного христианина оказания помощи ближнему, проявления заботы о нем, свершения добрых дел. В связи с этим обстоятельством нищий полезен богатому - он дает ему возможность свершать добрые, богоугодные дела, без которых невозможно обрести рай.
Распространившийся в XVI веке «Домострой» затрагивает вопросы нравственности личности и содержит определенные, требования, в том числе и требование участвовать в благотворительности. Человек должен не только соблюдать основные заповеди христианской религии, т. е. не красть, не клеветать, не лгать, но и быть «…к убогим приветну и милостиву.. ». Моральные нормы и предписания «Домостроя», таким образом, во многом Заимствованы из более ранних источников - Нового Завета, «Поучения Владимира Мономаха», сборников «Пчела» и «Златоуст» и других и являются продолжением и развитием сложившихся в древности славянских этических обычаев и традиций в отношении помощи и взаимопомощи. Этика помощи ближнему на Руси свидетельствует об уважении к людям, самоуважении и достоинстве россиян.
1. Основные этапы развития морали. Нравы родового строя (институт табу, значение и функции ритуала, теория дара, отношения обмена и дарения, благодарность, милость, щедрость, кровная месть, взаимность и эквивалентность)
нравственность мораль
Мораль является одним из важнейших социальных регуляторов. Она включает в себя совокупность норм и правил поведения и является важным способом раскрытия возможностей человека, становления и утверждения человеческой личности. Исторические изменения морали: Первобытный строй, Античность, Средневековье, Возрождение, Новое время, Новейшее время.
Происхождение морали как одного из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе, особой формы общественного сознания и вида общественных отношений по-разному объясняется различными философскими системами. Можно выделить по меньшей мере три основных подхода к решению этой проблемы. Во-первых, религиозно-идеалистический, рассматривающий мораль как дар божий. Подобно удару молнии мораль отсекает человека от мира животных. Во-вторых, натуралистический, рассматривающий мораль как простое продолжение, усложнение групповых чувств животных, обеспечивающих выживание вида в борьбе за существование. Представители натурализма в этике сводят социальное к биологическому, стирают качественную грань, отличающую человеческую психику от животной. Они отождествляют групповые чувства животных и мораль. В-третьих, социологический, рассматривающий мораль как феномен, возникший вместе с общением и коллективными трудовыми действиями и обеспечивающий их регулирование.
При таком подходе нравственность возникает по мере выхода человека из животного состояния, получая развитые формы вместе с возникновением и углублением общественных различий внутри племени. Главные причины, вызвавшие необходимость моральной регуляции, состоят в развитии и усложнении социальных отношений: появлении прибавочного продукта и необходимости его распределения; половозрастном разделении труда; вычленении родов внутри племени; упорядочении половых отношений и т.д.
Поскольку именно социологический подход представляется наиболее правильным, рассмотрим подробнее нравы родового строя, общества, в котором зарождается мораль, закладываются основы материальной и духовной культуры. Непосредственными социальными предпосылками, обусловившими возникновение нравственности и необходимость моральной регуляции первобытного общества, явились Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М.: Высш. шк., 1990. С. 99. :
Развитие сознания и речи;
Возникновение скотоводства, земледелия, ремесла (гончарное дело, плавка металлов, ткачество и т.д.);
Формирование простых правил общения, чувства общности, взаимоподдержки и т.д.;
Возникновение первобытного коллективизма как осознания кровного родства, единства всех членов племени.
Особенности родоплеменной морали.
1. На ранних ступенях человеческого общества нравственность выступает главным образом в эмоциональных, наглядно-чувственных формах. Она скудна на рациональном уровне, то есть на уровне понятий, принципов, обоснований, носит преимущественно конкретный и чувственный характер, не осознаваясь в виде абстракций. Нравственность сводится к восхвалению физической силы, утверждению взаимоподдержки, повиновения старшим и т.п. Лишь постепенно, позднее конкретно-чувственное обобщение приходит к абстракциям морального значения - принципам, нормам, оценкам, понятиям.
2. Огромное значение имело подражание в практической жизни.
3. Этическое и эстетическое еще не отделились друг от друга. Мораль закреплялась в сознании людей через сказания, мифы, песни, ритуалы и т.п.
4. Равенство всех членов родоплеменного коллектива. Все равно трудятся, имеют равное отношение к результатам труда, накрепко закрепленные в обычаях, табу (запретах) и т.д.
5. Мораль первобытного строя распространяется только на членов рода, племени, но не на других людей, "чужаков". Представление о моральной ценности каждого человека впервые возникает на вершинах культуры рабовладельческой цивилизации.
6. Моральные оценки распространяются на явления природы. Человек не выделяет себя из природы. Он как бы живет в мире добрых и злых стихий, животных, явлений (благодарит "доброго" медведя или оленя, "позволившего" убить себя на охоте).
7. Мышление первобытного человека сориентировано на внешний мир. Самосознание, самооценка только зарождались. В период родового строя люди, как правило, не отличают мотивов поступка от самого поступка, не различают, например, убийство с умыслом от убийства в результате несчастного случая (на охоте и т.д.). В обоих случаях в силу вступал закон возмездия - кровная месть.
Таким образом, моральное регулирование поведения первобытного общества осуществлялось посредством обычаев, традиций, табу, производственных и праздничных ритуалов и т.п. Человек первобытного общества не был развит как личность. Нравственность первобытного человека носила относительно непротиворечивый характер.
Мораль как выражение позиции личности, ее критического отношения к жизни имеет длительную историю формирования. В переходный период от родового строя происходит ослабление моральной регуляции. Появляются самые низменные побуждения. Общество подтачивают "воровство, насилие, коварство и измена". Собственно говоря, аналогичная картина наблюдается и в другие переходные периоды: от феодального общества к буржуазному, от социалистического к демократическому и т.п. Поэтому существует вопрос: является ли мораль цивилизованного общества более развитой по сравнению с простой, бесклассовой родоплеменной нравственностью? Прогресс или регресс, упадок нравов наблюдаются в историческом развитии общества? Есть два полярных ответа на эти вопросы. Во-первых, развитие цивилизации и свободы человека ведет к упадку нравов. Общественный прогресс достигается за счет деградации нравов, морального разложения людей (Руссо, Фромм). Во-вторых, развитие цивилизации ведет к обогащению, совершенствованию духовного - в том числе и нравственного - мира человека. Второй ответ представляется более оправданным, поскольку он свободен от некритического отношения к идеализации нравственности первобытных племен, приписывания им тех моральных достоинств, которыми они в действительности не обладали. Представления Руссо о "добром дикаре", живущем "счастливой" первобытной жизнью, не более чем иллюзия.
2. Нравственность в Древнем мире (мораль в традиционных обществах, античная мораль, евангельская мораль)
Переход к цивилизации явился качественным скачком в развитии нравственности. Он вывел человечество из состояния спячки, разорвал родовые путы, сковывающие инициативу индивида, освободил его сознание от массы суеверий и предрассудков. В условиях цивилизации сформировались представления о моральной ценности каждой человеческой личности независимо от кровнородственного происхождения, от социальных, расовых или национальных различий. Утверждается примат ценностного отношения человека к миру перед познавательным. Наконец, переход к цивилизации означал прогресс в развитии личности и нравственности. В целом же переход к цивилизации носил противоречивый характер, сопровождался возникновением не только прогрессивных элементов нравственного содержания, но и возникновением пороков, которых родовое общество не знало.
Разрушение родового строя, вызванное появлением частной собственности и имущественного неравенства, сопровождалось глубокими изменениями нравственного сознания. Относительно непротиворечивый характер первобытного человека вытесняется новой моралью, основой которой являются угнетение, открытое неравенство, отношения личной зависимости. Возникают две морали: эксплуататоров и эксплуатируемых, "высших" и "низших". Господствующей моралью становится мораль класса рабовладельцев. Ее характерные черты: 1. Раб рассматривался лишь как говорящее орудие, его жизнь приравнивалась к ценности вещи. Раба можно было купить, продать, убить и т.д. 2. Культивировалась идея вечности и справедливости рабства. 3. Физический труд рассматривался как удел рабов, как проклятие, ниспосланное судьбой. 4. Высшими добродетелями признаются мужество, храбрость, стойкость, верность городу - государству, воинская доблесть. При этом указанные нравственные качества вполне уживаются с презрением к мирному труду, жестокостью в войнах, с ненасытным честолюбием и властолюбием.
Что касается морали рабов, то она была лишена внутреннего единства. Рабы были разобщены, разноязычны, принадлежали к различным этническим группам. Рабы находились в состоянии антагонизма со своими хозяевами. Не случайно сложилась итальянская поговорка: "Сколько рабов, столько врагов" Цит. по: Капто А.С. Профессиональная этика. М.-Ростов-на-Дону, 2006. С. 12. . Вместе с тем в обществе постоянно нарастали настроения протеста против рабства. Постепенно складываются новые представления о ценности и достоинстве личности, моральной ценности каждого человека, общечеловеческом равенстве. Эволюцию взглядов по этому вопросу можно проследить по следующим дошедшим до нас высказывания. Если во II веке до н.э. рабовладелец Катон предлагал советы, которые в основном сводились к тому, чтобы держать раба сытым, здоровым и ни на минуту не оставлять его без дела, то позднее в советах Колумеллы господину уже рекомендуется дружески шутить и разговаривать с рабом, ставить в зависимость от его трудолюбия его семейное положение и т.д.
Этические взгляды и представления эпохи рабовладения представлены в произведениях искусства и нравоучительной литературе. В них, наряду с отражением реальной противоречивости морали рабовладельческого класса, со всей остротой поднимаются проблемы добра и зла, справедливости и несправедливости, судьбы и свободы, добродетели и порока. Многие писатели и художники античного мира бичуют такие пороки, как жажда наживы, стремление к роскоши, невежество, обман, тщеславие, разврат, злословие (Гесиод, Аристофан, Тацит, Плутарх и др.). Получают развитие этические теории, отражающие нравственные умонастроения, сложившиеся в известной мере под воздействием освободительной борьбы рабов и бедняков (Эпикур, стоики) Горелов А.А. Философия в вопросах и ответах: учеб. пособие / А.А. Горелов. М., 2009. С. 23. . Сенека писал: "Если есть в философии что хорошее, так это то, что она не смотрит в родословную" Цит. по: Там же. С. 25. . Стоики утверждали, что все люди равны перед нравственным законом. Формируются гуманистические представления о назначении человека, смысле его жизни. Наивысшей свободой, которую может достичь человек, провозглашаются нравственное совершенство и уравновешенность духа, наградой за добродетель - сама добродетель.
В этот период формирование гуманитарного права тесно связано с идеей естественного права. Эта идея возникла еще в Древней Греции и Древнем Риме и связана с именами Сократа, Аристотеля, Цицерона, Ульпиана и других римских юристов.
Так, Сократ отстаивал объективность, общеобязательность гносеологических и этических норм, что объяснял незыблемостью, устойчивостью и обязательностью космического порядка См.: Сократ. Платон. Аристотель. Сенека (Биографические очерки). М.: Высшая школа, 1995. С. 39. . Аристотель отождествляет право с политической справедливостью, подчеркивая тем самым его связь с государством как моральным общением между свободными гражданами. Вне политического общения права не существует. "Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости" Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения. В 4 т. М.: Наука, 1983. Т. 4. С. 401-402. . Не меньшую значимость имеют положения Цицерона, дополнившего мысль Аристотеля о государстве как органе, призванном выражать общее благо, утверждением о правовом характере государства и характеристикой его деятельности, направленной на установление правопорядка. Эти положения выдающегося юриста углубляются подчеркиванием всеобщности закона, "под действие которого должны попадать все" Цицерон М.Т. Диалоги. М.: Высшая школа, 1994. С. 12-13. . Ульпиан считал актом справедливости безвозмездное предоставление в пользование бедных людей земельной собственности См.: Боголепов Н. Значение общенародного гражданского права в римской классической юриспруденции. М.: Наука, 1976. С. 223-224. .
3. Рыцарская мораль (принципы рыцарской чести и верности, рыцарские уставы, кодекс самурая) и монашеский нравственный идеал (правила послушания, воздержания, бедности, юродство, уставы монашеских орденов)
Новый этап в развитии человечества был связан с формированием более прогрессивной общественно-экономической формации - феодализма в странах Западной Европы. Феодальный строй характеризуется целой системой зависимостей, из которых стержневой является крепостная зависимость от феодалов. Складывается феодальная мораль - патернализм (от лат. слова pater. - отец). Нравственность состоит из ряда замкнутых кодексов, очерчивающих обязанности человека по отношению к "покровителю" или социальной группе, которая его защищает (рыцарские и монашеские ордены, цехи и гильдии, корпорации или религиозные секты). Средневековая этика возникла как полное отрицание Античной. Основное внимание она сместила на внешне-объективированные формы. Критерии добра и зла были вынесены за пределы личности. Мораль была оторвана от нравов. Ей была придана форма, позволяющая использовать ее как орудие духовного угнетения масс.
Важнейшие особенности феодальной морали состоят в следующем. Во-первых , в условиях феодализма складываются представления о неравных моральных качествах, различной ценности людей "высших" и "низших" сословий. Формируются взгляды о справедливости как воздаянии людям в неравной степени, "по достоинству", определяемому его сословным статусом. Во-вторых, этическое осмысление мира совершается в рамках религиозного мировоззрения. Господствует традиционализм. Обычаи, существующие "от века", закрепляются силой государственного насилия. В-третьих, феодальная мораль ограничивала "экономические аппетиты индивида. Богатство должно соответствовать его общественному положению. Стремление к богатству "не по статусу" расценивается как жадность, а она есть "смертельный грех". В-четвертых, господствующая в феодальном обществе нравственность состоит из ряда основных норм и установлений. Это сословная честь, верность "старшим", воинская храбрость и слава, щедрость, гостеприимство, обязанность покровительства членам своей корпорации, набожность. Например, сословная честь предписывала человеку образ жизни и действий, не унижающий достоинства того сословия, к которому он принадлежал. Феодалы, в частности, презирают физический труд, оценивают его как удел низших сословий.
Разложение рабовладельческого строя и формирование феодального общества внесли существенные изменения и в концепцию прав человека См.: Юнусов А.А., Юнусов Э.А. Права человека как явление цивилизации и общечеловеческая ценность // Юридическое образование и наука. 2006. №3. С. 34. .
Средневековое право защищало статус человека как члена какого-либо ордена или объединения. Оно способствовало воспитанию чувства сословного либо профессионального достоинства. Поэтому постепенно изменяется сложившееся в рабовладельческую эпоху представление о труде как о постыдном занятии, недостойном человека. Однако нельзя забывать о жесткой зависимости угнетенных классов, основанной на сословно-классовой структуре общества и на характерном для феодальных государств отсутствии единой правовой системы и общих источников права. Но даже в этих условиях идея равенства всех перед законом начинает пробивать себе дорогу.
Первой страной, добившейся практических определенных результатов в правовом изменении статуса личности, была средневековая Англия, о чем свидетельствует правовой документ под названием Великая хартия вольностей от 15 июня 1215 г. См.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. В 2 томах. Том 1 / под ред. Крашенинникова Н.А. М.: Норма, 2008. С. 281. . Пункт 39 Хартии сосредоточил в себе фундаментальные принципы гражданской свободы: "Ни один свободный человек не будет арестован и заключен в тюрьму, или лишен имущества, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо иным способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе как по законному приговору равных ему и по закону страны". Пункт 40 дополнял: "Никому не будем передавать права и никому не будем отказывать в них или замедлять их". Закреплялись и другие свободы: на свободу передвижения и др. К первой половине XV в. относится приказ Хабеас корпус акт как средство восстановления свободы, поскольку на его основе всякий считающий себя незаконно лишенным свободы может обратиться к судье с просьбой приказать задержавшему доставить его в суд.
Период феодализма был эпохой, в ходе которой осмысливались и получали формулировки отдельные принципы, права и свободы. Принцип бессословности общества вырастал из революционных движений городов и крестьянства. В религиозных войнах XVI - XVII вв. рождалось право свободы совести.
4. Мещанская мораль (буржуазная и бюргерская мораль, трудолюбие, бережливость, честность, праздный класс)
В условиях капитализма складывается новая мораль. Частный интерес, успех в предпринимательской деятельности открыто провозглашаются высшей целью и мотивом деятельности людей. Умножение собственности, стремление к власти, влиянию, завоеванию престижа - таковы главные требования буржуазной морали. Она освящает фактическое неравенство, санкционирует отношение к другим людям как к потенциальным противникам, конкурентам, дает молчаливое согласие на цинизм, фарисейство, черствость, мелочную расчетливость, социальное честолюбие, тщеславие и т.п. Мораль допускает захватнические войны, колониальный разбой, подавление социального недовольства, политическое интриганство. С другой стороны, стремление к частному интересу повышает активность людей, цементирует их связи, стимулирует материальное и духовное развитие общества и личности. Буржуазная мораль предполагает формальное признание равенства прав и возможностей каждого члена общества на деятельность, ведущую к частному успеху. Общество, основанное на личной зависимости, уступает место обществу, основанному на вещных отношениях.
По сравнению с феодальной (сословной, корпоративной) моралью, буржуазный индивидуализм более прогрессивен, поскольку открывает личности возможности для более свободного развития. В развитии буржуазной морали можно выделить три основных этапа. Во-первых , зарождение раннебуржуазной морали. По времени этот этап совпадает с процессом первоначального накопления капитала. Он сопровождается экспроприацией мелкой собственности крестьян и ремесленников, колониальной экспансией и вызвал тяжелые моральные последствия. Во-вторых, классическая буржуазная мораль эпохи свободной конкуренции. На данном этапе развития буржуазная мораль обнаруживает двойственный характер. Она соединяет в себе защиту интересов бизнеса, "дела", осуждает расточительность, проповедует аскетизм. С другой стороны, провозглашается мораль "гедонизма", представления о ценности лишь того, что человек хочет в отрыве от его долженствования, руководствуясь правилом: "Успеха достоин тот, кто его добился". В-третьих , мораль государственно-капиталистического общества. Она преодолевает идеалы и представления традиционного индивидуализма. Вновь складывается "корпоративная" мораль, требующая преданности интересам монополий, приспособленчества и самой исполнительности.
Мораль ориентирует на отношение от установок на бережливость, вовлекает индивида в соревнование затрат, в потребительскую гонку, направленную на завоевание престижа. Возникает так называемый рыночный человек, который воспринимает все как товар, - не только вещи, но и саму личность, включая ее физическую энергию, навыки, знания, мнения, чувства, даже улыбки. Люди ориентируются на наслаждения и вещепоклонничество, на превращение в "человека развлекающегося".
Как реакция на потребительскую мораль буржуазного общества возникает ее антипод - "нигилистическая" мораль. Она отражает критическое отношение к капиталистической действительности, опирается на чисто эмоциональные протесты, незрелые в политическом и нравственном отношении воззрения. Своих приверженцев она черпает преимущественно в мелкобуржуазных слоях населения, в среде отсталых и слабо организованных трудящихся, учащейся молодежи, иммигрантских групп. Нигилистическая мораль осуждает карьеризм, приспособленчество, утрату моральных критериев в современно буржуазном мире. Одновременно она принижает значение нравственности, навязывает установки на подрыв общепринятых форм общественного устройства.
С появлением производителя, вовлеченного в производственный процесс как собственника лишь своих рабочих рук, приобрело новые черты и понятие "права человека". Крупным прогрессивным шагом правового положения личности явились буржуазные революции. Идеи прав человека формируются и развиваются в течении всей истории государственности, когда потребовалось определить оптимальное соотношение в системе "человек-государство-общество", однако особый расцвет они получают в трудах идеологов буржуазных революций ХVII-ХIХ вв. В этот период в Западной Европе происходила ломка феодальных и становление буржуазных отношений, распространялись идеи гражданского общества.
Важное место в разработке идей прав человека принадлежит Б. Спинозе. Б. Спиноза в своих социально-политических воззрениях рассматривает человека как естественное природное существо, которое подчиняется закону самосохранения. Этот естественный закон совпадает с естественным правом каждого человека на жизнь, свободу мысли и действий См.: Спиноза Б. Избр. произв. В 2 т. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 1. С. 554. .
Значительный вклад в проблему прав человека вносит Т. Гоббс. Согласно его пониманию, все люди как природные существа наделены примерно одинаковыми физическими и умственными способностями, что делает их равными между собой. Люди рождаются свободными и в своих действиях руководствуются личными интересами, а движущей силой их поведения выступает достижение жизненных благ См.: Гоббс Т. Левиафан. М.: Изд-во "Мир", 1988. С. 214. .
Классическим выразителем правовых представлений буржуазного общества в противоположность феодальному был английский мыслитель XVII в. Д. Локк. К Локку восходят и многие положения классической либеральной доктрины прав и свобод индивида в условиях правовой государственности. "Свобода людей, находящихся под властью правительства, отмечал он, заключается в том, чтобы иметь постоянное правило для жизни, общее для каждого в этом обществе и установленное законодательной властью, созданной в нем; это - свобода следовать моему собственному желанию во всех случаях, когда этого не запрещает закон, и не быть зависимым от постоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека" Локк Д. Избранные философские произведения. Т. II. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1960. С. 16-17. . Обоснованный Локком правовой принцип индивидуальной свободы лишь незначительно отличается от последующей, ставшей актуальной и для нас, формулой: "разрешено все, что не запрещено законом".
Ш. Монтескье утверждал, что не только в природе, но и в обществе действуют естественные законы. В социальной сфере проявление этих законов связано со свободной деятельностью человека, поэтому оно более сложно, чем в природе. Полагая, что возникновение гражданского общества является результатом общественного договора, он считает, что люди приходят к единству на основе общей воли, а такое единство называется гражданским состоянием. Формирование гражданского состояния или государства Монтескье рассматривает как необходимый исторический процесс. "В природном состоянии люди рождаются равными, но они не могут сохранять этого равенства, общество отнимает его у них, и они вновь становятся равными лишь благодаря законам" Монтескье Ш. Избр. произв. М.: Госполитиздат, 1955. С. 256. .
5. Права человека в контексте различных культур современности. Права человека и права народов. Права человека и исторические перспективы гуманизма
Право и права человека неразрывно связаны. В правах человека право персонифицируется, обнаруживает свое "человеческое измерение" Бажанов Е. Куда идет человечество?: О тенденциях международных отношений в XXI веке / Е. Бажанов, Н. Бажанова // Обозреватель - Observer. 2009. №6. C. 10. . В них запечатлен особый тип отношений между личностью и обществом, личностью и государством. Верховенство права означает прежде всего верховенство прав человека как основной и фундаментальный, системообразующий принцип правового общества и правового государства. Можно сказать, что права человека являются необходимыми условиями самого существования человека - его физического, социального, духовного бытия См.: Жуков В.Н. Право как этическая ценность // Право и государство: теория и практика. 2010. №3. С. 7. .
Институт прав и свобод закрепляет свободу народа и каждого человека от произвола государственной власти. Философской основой этого института является учение о свободе как о естественном состоянии человека и высшей ценности после самой жизни См.: Хабермас Ю. Религия, право и политика. Политическая справедливость в мультикультурном Мир-Обществе // Полис. 2010. №2. С. 58. . Люди начали осознавать эти истины на заре создания человеческого общества, но потребовались века для того, чтобы сложились ясные представления о содержании свободы и ее соотношении с государством.
Великий философ XVIII в. Гегель считал, что человек не рождается от природы свободным, как считал Руссо. Человек, по Гегелю, свободен именно как духовное существо. Свободный человек и свободные учреждения формируются лишь в ходе длительного исторического развития, в процессе которого человек формирует себя самого в качестве свободной сущности и свой мир свободы, права и государства См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 53. .
Идеи прав и свобод человека были развиты американскими просветителями (Б. Франклин, Т. Джефферсон, Т. Пейн и др.) и приобрели более демократическое звучание. Пропаганда либеральных идей в Америке сочеталась с активной политической борьбой прогрессивных сил против английской монархии, за утверждение государственной независимости Соединенных Штатов, что и обусловило закрепление идей естественного права в написанной американским просветителем и государственным деятелем Томасом Дже ф ферсоном (1743-1826) Декларации независимости США (1776). "Все люди, - провозглашается в указанном документе, - созданы равными и наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, среди которых - право на жизнь, на свободу и на стремление к счастью"; "Мы считаем очевидными следующие истины: все люди сотворены равными и все они одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежит: жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, заимствующие свою справедливую власть из согласия управляемых" Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. В 2 томах. Том 1 / под ред. Крашенинникова Н.А. М.: Норма, 2008. С. 678. .
Идеи естественного права нашли затем более концентрированное выражение в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. (Франция), провозгласившей: "1. Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. 2. Цель каждого государственного союза составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковы свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению" Там же. С. 711. .
Эти великие документы передовых стран Западной Европы заложили фундамент современной цивилизации, в них смысл и цель демократического правового государства.
Современные представления о содержании неотъемлемых прав и свобод человека отражают интеллектуальный и политический опыт человечества, связанный с преодолением имевших место в прошлом различных форм угнетения людей. Политической и правовой наукой ныне в качестве неотъемлемых признается широкий комплекс гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав и свобод человека.
Основу составляет принцип уважения прав человека и основных свобод, предполагающий их всеобщее значение: во-первых, полноту субъективных прав личности с точки зрения их перечня и внутреннего содержания; во-вторых, их распространение на всех людей без какой-либо дискриминации; в-третьих, вовлечение всех государств в соответствующие действия по обеспечению этих прав; в-четвертых, равно почтительное отношение к основным правам и свободам как в нормальных жизненных ситуациях, так и в условиях чрезвычайного положения либо во время вооруженных конфликтов.
Вторая половина XX в. была ознаменована обострением идейно-политической борьбы вокруг прав и свобод человека. После нескольких десятилетий безуспешных усилий заставить людей забыть о свободе рухнули тоталитарные режимы, права и свободы приобрели прочное международно-правовое закрепление. Мощными союзниками свободы и прав человека стали этика и культура. Конституционные системы большинства стран мира закрепляют соответствующие институты, признавая их основными См.: Корейво Е.В. Права человека в международно-правовых актах: проблемы дефинирования
// Международное публичное и частное право. 2010. №1. С. 27-28. .
При всей своей многогранности и сложной детерминированности современное международно-правовое учение о свободе может быть кратко выражено в следующих основных постулатах См.: Матвеев В. Философская парадигма прав и свобод человека и гражданина // Право и жизнь. 2009. №6. С. 32. :
1. Все люди свободны от рождения и никто не вправе отчуждать их естественные права. Обеспечение и охрана этих прав главное назначение государства.
2. Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому. Свобода человека, следовательно, не может быть абсолютной, она ограничена таким же состоянием других людей. Равенство возможностей для всех основа свободы.
3. Границы свободы могут быть определены только законом, который есть мера свободы. Свобода и правопорядок не антагонисты, если закон демократический. Следовательно, все, что не запрещено, то дозволено.
4. Часть дозволенного определяется через права человека. Закрепление прав необходимо для того, чтобы помочь человеку осознать свои возможности, но ни один набор прав не исчерпывает содержания свободы.
5. Ограничение прав возможно исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе.
"Современное понимание прогресса государственности выдвигает на первый план «человеческое измерение», т.е. то качество жизни, которое обеспечивает государство. Свобода личности, благоприятные материальные условия, возможность творческого самоутверждения, наличие прав эти и другие составляющие «человеческого измерения» превращают его в основной критерий оценок прогресса государства" Бобылев А.И. Функции государства: понятие, классификация, общая характеристика // Право и государство: теория и практика. 2010. №3. С. 48. .
В концентрированном виде гражданские, политические, экономические, социальные и культурные права и свободы человека изложены во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 10 декабря 1948 г. Декларацию дополняют еще четыре документа ООН, придающие ей юридическую силу: Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (вступил в силу 3 января 1976 г., ратифицирован Президиумом Верховного Совета СССР 18 сентября 1973 г.), Международный пакт о гражданских и политических правах (действует с 23 марта 1976 г., ратифицирован Президиумом Верховного Совета СССР 18 сентября 1973 г.) и два факультативных протокола к последнему. Взятые все вместе, они составляют документ, известный под названием Международный билль о правах человека.
К реальному обеспечению и неукоснительному соблюдению закрепленных в нем прав и свобод человека призваны стремиться все государства, если они действительно желают стать правовыми и цивилизованными.
В последнее время в связи с появлением очертаний многополярного мира доктринальное пространство международного гуманитарного сотрудничества становится в значительной мере плюралистичным и гетерогенным. Происходит утверждение идеи правомерности интерпретации прав человека со стороны каждого субъекта международного общения. В результате возникает теоретическая и практическая потребность в разрешении проблемы преодоления конфликта доктрин и достижения подлинно демократического универсального консенсуса относительно определения содержания прав и свобод человека и перспектив их дальнейшего развития.
Вряд ли можно сомневаться в том, что на сегодняшний день имеется универсальный консенсус в области прав человека. Однако он не стал панацеей от зачастую не всегда удовлетворительного положения с правами человека в мире. Это связано с тем, что в действующей модели консенсуса присутствует достаточно много моментов формальности, а также элементов явного или скрытого давления. Навязывание как стиль международного сотрудничества в области прав человека снижает эффективность международной защиты прав человека.
Для традиционалистских национально-правовых систем прямое вторжение некоторой группы прав и идей, свойственных либеральным демократиям, неприемлемо, а то и просто оскорбительно - например, идея равноправия женщин. Практика показывает, что "триумфальное шествие" некоторых свобод, например свободы от рабства, приводило к определенным кризисным ситуациям в хозяйственной сфере, как это было в Африке.
Права человека являются итогом длительной эволюции западной политико-правовой культуры, традиционно являющейся антропоцентричной и индивидуалистичной. Однако по мере усиления в последнее время позиции коммунитаризма происходят изменения и в западной философии прав человека. Между тем правовые системы стран Востока и Юга, если и не выражают в открытой форме позицию полной несовместимости с правами человека, предпочтение отдают коллективным правам (правам на самоопределение и развитие народов) и обязанностям личности перед обществом, что соответствует их социокультурному коду. Ситуация доктринальной конфликтности проявилась на Венской конференции по правам человека 1993 г. и особенно на Всемирной конференции по борьбе против расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ней нетерпимостью в Дурбане в 2001 г., когда традиционные государства заявили о своем праве на самостоятельное видение прав человека.
Восприятие идеи прав человека и ее развитие с учетом собственных политико-правовых традиций является заслугой национально-правовых систем и соответствующих правовых идеологий, но одновременно это и успех международного права как самостоятельной системы. В качестве позитивного результата следует выделить отсутствие идеи полной несовместимости прав человека с исламом. Идея несовместимости хотя и является влиятельной, не является повсеместной, что явствует из Каирской декларации прав человека 1990 г., Основного закона Аравии 1992 г. и т.д. Успех в утверждении идеи прав человека заметен и на Африканском континенте, а в последнее время и в Китае на основе неоконфуцианства. Внутренняя политика в области прав человека не может не быть нагружена международно-правовым элементом.
Таким образом, исторические перспективы гуманизма в настоящее время - в расширении объема международно-правового сотрудничества. Создание необходимых условий (борьба с бедностью, достижение экономического равноправия и т.д.) - важнейшее направление современного международно-правового сотрудничества.
Основные понятия
Нравы - относительно устойчивые способы поведения, обычаи, манеры, преобладающие в конкретном обществе или в социальной группе и воспринимаемые как правильные и обязательные.
Табу - термин, заимствованный из религиозно-обрядовых учреждений Полинезии и ныне принятый в этнографии и социологии для обозначения системы специфических религиозных запрещений - системы, черты которой под различными названиями найдены у всех народов, стоящих на известной ступени развития. Внешним признаком, общим всем явлениям категории табу, служит всегда сопутствующий им атрибут "священности", абсолютной божественной императивности. Громадное большинство запрещений и обрядов, созданных этой системой, являются иррациональными даже с точки зрения ее последователей, находя свое оправдание исключительно в категорическом императиве религиозного требования.
Обычай - унаследованный стереотипный способ поведения, который воспроизводится в определённом обществе или социальной группе и является привычным для их членов.
Традиция - элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определённых обществах, классах и социальных группах в течение длительного времени; охватывает объекты социального наследия (материальные и духовные ценности); процесс социального наследования; его способы. В качестве традиций выступают определённые общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды и т.д.
Синкретизм - 1) нерасчлененность, характеризующая неразвитое состояние какого-либо явления (напр., искусства на первоначальных стадиях человеческой культуры, когда музыка, пение, поэзия, танец не были отделены друг от друга; нерасчлененность психических функций на ранних ступенях развития ребенка и т.п.); 2) Смешение, неорганическое слияние разнородных элементов, напр., различных культов и религиозных систем в поздней античности - религиозный синкретизм периода эллинизма.
Первобытный коллективизм - принцип общественной жизни и деятельности людей, противоположный индивидуализму. Коллективизм имеет ряд исторических форм. В первобытном обществе он воплощался в совместной борьбе за существование.
Локальность морали - распространенность определенных норм морали только в определенных пределах.
Тотемизм -- некогда почти универсальная и ныне ещё существующая религиозно-социальная система, в основании которой лежит своеобразный культ так называемого тотема.
Талион - принцип назначения наказания за преступление, согласно которому мера наказания должна воспроизводить вред, причинённый преступлением ("око за око, зуб за зуб").
"Золотое правило" нравственности - Не поступай по отношению к другим так, как ты не хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе.
Общечеловеческая мораль - совокупность моральных норм, разделяемых всеми людьми.
Простые нормы нравственности - Простая норма - это своеобразные правила поведения, без которых невозможны совместная деятельность и жизнь людей. Сфера приложения этих норм в основном сводится к поведению в семье, быту, повседневным взаимоотношениям. Простые нормы нравственности, цель воспитания которых -- поддержание элементарного порядка, в раннем дошкольном возрасте воспринимаются детьми как система требований без надлежащего их осмысления. С возрастом они приобретают у детей оценочную значимость и выступают не как должные, а как в высшей степени обобщенные понятия, имеющие свою причинную связь и обусловленность. К тому же любую простую норму, такую, например, как "не пачкай одежду", "не ломай игрушку", мы в процессе воспитания сами обобщаем и возводим к оценочному понятию, к мотиву высшего порядка: не пачкай одежду, потому что это плохо; сиди за столом смирно и ешь аккуратно, потому что это хорошо. При этом мы обычно видим добро во всем том, что соответствует нашему пониманию добра.
Рыцарский кодекс чести - Этот рыцарский кодекс чести призывал быть храбрым воином, преданно служить сеньору, защищать слабых и обиженных, бороться за христианскую веру. Рыцарь-сеньор был обязан заботиться о своем вассале и щедро его одарять.
Альтруизм - нравственный принцип, предписывающий бескорыстные действия, направленные на благо и удовлетворение интересов другого человека (людей).
Эгоизм - себялюбие, предпочтение своих личных интересов интересам других.
Индивидуализм - моральное, политическое и социальное мировоззрение (философия, идеология), которое подчеркивает индивидуальную свободу, первостепенное значение личности.
Эволюционная этика - тип этической теории, согласно которой мораль является моментом развития природной (биологической) эволюции, коренится в природе человека, а морально положительным является такое поведение, которое способствует "наибольшей продолжительности, широте и полноте жизни" (Г. Спенсер).
Лицемерие - поведение, прикрывающее неискренность, злонамеренность притворным чистосердечием, добродетелью.
Ханжество - моральная характеристика, указывающая на несоответствие демонстрируемых человеком добродетелей его внутренней сущности; показное благочестие, рассчитанное на "публику".
Сословность морали - различные моральные нормы для разных сословий.
Права человека - Права человека дают нам возможность уважать друг друга и сосуществовать друг с другом. Иными словами, они являются не просто правами, которые необходимо соблюдать, но и правами, соблюдение которых необходимо требовать от других. Права, применимые к вам, применимы и к другим. Нарушение прав человека и основных свобод является не только личной трагедией, но и создает условия для социальных и политических беспорядков и порождает насилие и конфликты с обществами и государствами и между ними.
Список использованной литературы
1. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М.: Высш. шк., 1990.
2. Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения. В 4 т. М.: Наука, 1983. Т. 4.
3. Бажанов Е. Куда идет человечество?: О тенденциях международных отношений в XXI веке / Е. Бажанов, Н. Бажанова // Обозреватель - Observer. 2009. №6.
4. Бобылев А.И. Функции государства: понятие, классификация, общая характеристика // Право и государство: теория и практика. 2010. №3.
5. Боголепов Н. Значение общенародного гражданского права в римской классической юриспруденции. М.: Наука, 1976.
6. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990.
7. Гоббс Т. Левиафан. М.: Изд-во "Мир", 1988.
8. Горелов А.А. Философия в вопросах и ответах: учеб. пособие / А.А. Горелов. М., 2009.
9. Жуков В.Н. Право как этическая ценность // Право и государство: теория и практика. 2010. №3.
10. Капто А.С. Профессиональная этика. М.-Ростов-на-Дону, 2006.
11. Корейво Е.В. Права человека в международно-правовых актах: проблемы дефинирования // Международное публичное и частное право. 2010. №1.
12. Локк Д. Избранные философские произведения. Т. II. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1960.
13. Матвеев В. Философская парадигма прав и свобод человека и гражданина // Право и жизнь. 2009. №6.
14. Монтескье Ш. Избр. произв. М.: Госполитиздат, 1955.
15. Сократ. Платон. Аристотель. Сенека (Биографические очерки). М.: Высшая школа, 1995.
16. Спиноза Б. Избр. произв. В 2 т. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 1.
17. Хабермас Ю. Религия, право и политика. Политическая справедливость в мультикультурном Мир-Обществе // Полис. 2010. №2.
18. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. В 2 томах / под ред. Крашенинникова Н.А. М.: Норма, 2008.
19. Цицерон М.Т. Диалоги. М.: Высшая школа, 1994.
20. Юнусов А.А., Юнусов Э.А. Права человека как явление цивилизации и общечеловеческая ценность // Юридическое образование и наука. 2006. №3.
Размещено на сайт
Подобные документы
Сущность и структура морали. Моральные принципы и их роль в руководстве нравственным поведением человека. О единой морали и нравственности. Нравственные аспекты общественного поведения и активность личности. Единство мышления, морали и нравственности.
курсовая работа , добавлен 08.01.2009
Выявление и анализ содержания особенностей и парадоксов морали как основного способа нормативной регуляции действий человека в обществе. Оценка категорий общественного сознания и общественных отношений в контексте соотношения морали и нравственности.
контрольная работа , добавлен 27.09.2011
Этика, мораль и нравственность. Моральное измерение личности и общества. Особенности функционирования морали. Ненасилие как категорический моральный запрет. Единство морали и многообразие нравов. Парадокс моральной оценки и морального поведения.
курсовая работа , добавлен 20.05.2008
Право как норма поведения, регулируемая государством. Существование правовой нормы, благодаря нравственному содержанию. Конфликт правового и нравственного в эпохи тоталитарного насилия. Общность и различия морали и права. Этическое содержание норм права.
контрольная работа , добавлен 17.03.2010
Мораль как правила поведения человека. История понятия и примеры. Различие морали на словах и на деле. Ее роль в жизни человека и общества. Задачи, которые перед ней стоят: оценивать, регулировать и воспитывать. Прогресс морали и понятие приличия.
реферат , добавлен 23.02.2009
Понятие этики как философского учения о морали, ее построение на основе общих представлений о сущности мира и месте человека в нем. Мораль и нравственность как реальные духовно-социальные явления, изучаемые этикой. Историческое развитие этического учения.
презентация , добавлен 07.07.2012
Основные понятия этических категорий. Определение феномена морали. Соотношение морали и права. Значение и сущность наказания. Особенности профессиональной и юридической этики судьи, прокурора, следователя. Cущность преступления как формы нарушения права.
реферат , добавлен 23.11.2011
Сущность и структура морали. Истоки нравственности. Аристотель об этике. Христианство. Этическая концепция И. Канта. Социальная сущность морали. Мораль считается одним из самых доступных способов осмысления людьми сложных процессов социального бытия.
реферат , добавлен 25.12.2002
Особенности происхождения и соотношения понятий этики, морали, нравственности. Предмет и особенности этики как науки. Сущность и структура морали, ее происхождение. Исторические типы нравственности. Основные функции морали. Понятие морального подсознания.
презентация , добавлен 03.07.2014
Уклад родовой жизни первобытных народов. Личные права и личные отношения. Понятие о добре и зле. Мораль Средних веков. Духовная жизнь и моральная деградация эпохи Возрождения. Правила поведения людей в современном обществе. Внутренний моральный закон.
Проблемы происхождения человека и возникновение общества
Происхождение человека за «давностию лет» всегда останется материалом для сотен гипотез. Большую часть пищи для них дает археология. Находка любого элемента останков, будь то зуб или фрагмент челюсти – обязательно примеривали к обезьянам. И если не подходило, то уже и есть первый человек. Так примерно идентифицировали рамапитека – самого древнего (около 9 млн лет назад) условного человека. Однако же доказательств еще нет. И общепринятым фактом эта гипотеза не стала.
Тем не менее, современная наука дает представление о логической цепочке происхождения человека.
Считается, что линия человека отделилась от общего с обезьянами ствола не ранее 10 и не позднее 6 млн лет назад. Первые представители рода Homo появились около 2 млн лет, а современный человек – не позднее 50 тыс. лет назад. Древнейшие следы трудовой деятельности датируются 2,5 – 2,8 млн лет. Многие популяции человека разумного не сменяли друг друга последовательно, а жили одновременно, ведя борьбу за существование и уничтожая более слабых.
В эволюции человека (Homo) различают три этапа (кроме того, некоторые ученые выделяют в отдельный вид еще и вид Homo habilis – человек умелый):
1. Древнейшие люди, к которым относятся питекантроп, синантроп и гейдельбергский человек (вид человек прямоходящий – Homo erectus).
2. Древние люди – неандертальцы (некоторые исследователи считают их первыми представителями вида человек разумный – Homo sapiens).
3. Современные (новые) люди, включающие ископаемых кроманьонцев и современных людей (вид человек разумный – Homo sapiens).
Таким образом следующий после австралопитеков в эволюционной лестнице – уже «первый человек», первый представитель рода Ноmo. Это человек умелый (Homo habilis). В 1960 г. английский антрополог Луис Лики нашел в ущелье Олдувай в Танзании рядом с останками «человека умелого» самые древние орудия, созданные человеческими руками. Надо сказать, что даже примитивный каменный топор выглядит рядом с ними так же, как электрическая пила рядом с каменным топором. Эти орудия – всего лишь расколотая под определенным углом слегка заостренная галька. Возраст «олдувайской галечной культуры», как ее назвали ученые, – около 2,5 миллионов лет.
Человек делал открытия и создавал орудия труда, а эти орудия изменяли самого человека, оказывали решающее влияние на его эволюцию. Например, использование огня позволило коренным образом «облегчить» череп человека, уменьшить его вес. Приготовленная на огне пища в отличие от сырой не требовала таких мощных мышц для ее пережевывания, а более слабым мышцам для закрепления на черепе уже не требовался теменной гребень. Племена, изготовлявшие лучшие орудия, побеждали отстающие в своем развитии племена и вытесняли их в бесплодную местность. Изготовление более совершенных орудий усложняло внутренние взаимоотношения в племени, требовало большего развития и объема мозга. Галечные орудия «человека умелого» постепенно сменились ручными рубилами (камни, оббитые с двух сторон), а затем скребками и наконечниками.
Другая ветвь эволюции рода Ноmо, стоящая, по оценкам биологов, выше «человека умелого» – человек прямоходящий (Ноmo erectus). Эти люди жили 2 млн – 500 тыс. лет назад. К этому виду относят питекантропа (по-латыни – «обезьяночеловека»), синантропа («китайского человека» – его останки были найдены в Китае) и некоторые другие подвиды.
Питекантроп – «обезьяночеловек». Останки были обнаружены сначала на о. Ява в 1891 г. Е. Дюбуа, а затем в ряде других мест. Питекантропы ходили на двух ногах, объем мозга у них увеличился. Низкий лоб, мощные надбровные дуги, полусогнутое тело с обильным волосяным покровом – все это указывало на их недавнее (обезьянье) прошлое.
Синантроп, останки которого найдены в 1927–1937 гг. в пещере близ Пекина, во многом сходен с питекантропом, это географический вариант человека прямоходящего. Их часто называют обезьянолюдьми. «Человек прямоходящий» уже не бежал в панике от огня, как все остальные звери, а сам разводил его (впрочем, есть предположение, что и «человек умелый» уже поддерживал огонь в тлеющих пнях и термитниках); не только раскалывал, но и обтесывал камни, в качестве посуды использовал обработанные черепа антилоп. Одеждой «человеку умелому», видимо, служили шкуры убитых зверей. Правая рука его была более развита, чем левая. Вероятно, он владел примитивной членораздельной речью. Пожалуй, издалека его можно было бы принять за современного человека.
Основным фактором эволюции древнейших людей был естественный отбор. Древние люди характеризуют следующий этап антропогенеза, когда в эволюции начинают играть роль и социальные факторы: трудовая деятельность в группах, которыми они жили, совместная борьба за жизнь и развитие интеллекта. К ним относятся неандертальцы, останки которых были обнаружены в Европе, Азии, Африке. Свое название они получили по месту первой находки в долине р. Неандер (Германия).
200–35 тыс. лет назад в пещерах неандертальцы постоянно поддерживали огонь и одевались в шкуры. Орудия труда неандертальцев много совершеннее и имеют некоторую специализацию: ножи, скребла, ударные орудия. Форма челюсти свидетельствовала о членораздельной речи. Неандертальцы жили группами по 50–100 человек. Мужчины коллективно охотились, женщины и дети собирали съедобные корни и плоды, старики изготавливали орудия. Последние неандертальцы жили среди первых современных людей, а затем были ими окончательно вытеснены. Часть ученых считают неандертальцев тупиковой ветвью эволюции гоминид, не участвовавшей в формировании современного человека.
Возникновение людей современного физического типа произошло относительно недавно, около 50 тыс. лет назад. Их останки найдены в Европе, Азии, Африке и Австралии. В гроте Кроманьон (Франция) было обнаружено сразу несколько скелетов ископаемых людей современного типа, которых и назвали кроманьонцами. Они обладали всем комплексом физических особенностей, который характеризует современного человека: членораздельная речь, на что указывал развитый подбородочный выступ; строительство жилищ, первые зачатки искусства (наскальные рисунки), одежда, украшения, совершенные костяные и каменные орудия труда, первые прирученные животные – все свидетельствует о том, что это настоящий человек, окончательно обособившийся от своих звероподобных предков. Кроманьонцы и современные люди образуют один вид – Homo sapiens – человек разумный; этот вид сформировался не позднее 100–40 тыс. лет тому назад.
В эволюции кроманьонцев большое значение имели социальные факторы, неизмеримо выросла роль воспитания, передачи опыта. Сегодня большинство ученых придерживаются теории африканского происхождения человека и считают, что будущий победитель в эволюционной гонке возник на юго-востоке Африки около 200 тыс. лет назад и расселился оттуда по всей планете. Раз человек вышел из Африки, то, казалось бы, само собой разумеется, что наши дальние африканские прародители были похожи на современных жителей этого континента. Однако некоторые исследователи считают, что первые люди, появившиеся в Африке, были ближе к монголоидам.
Монголоидная раса имеет ряд архаичных черт, в частности в строении зубов, которые характерны для неандертальцев и Homo erectus (человека прямоходящего). Популяции монголоидного типа обладают высокой адаптивностью к различным условиям обитания, от арктической тундры до экваториальных влажных лесов, тогда как у детей негроидной расы в высоких широтах при недостатке витамина D быстро возникают заболевания костей, рахит, т. е. они специализированы к условиям высокой инсоляции. Если бы первые люди были подобны современным африканцам, то сомнительно, что они смогли бы успешно осуществить миграции по всему земному шару. Однако эта точка зрения оспаривается большинством антропологов.
Концепции африканского происхождения противопоставляется концепция мультирегионального происхождения, предполагающая, что наш предковый вид Homo erectus превратился в Homo sapiens в различных точках земного шара независимо.
Homo erectus появился в Африке около 1,8 млн лет назад. Он изготавливал каменные орудия, найденные палеонтологами, и, возможно, более совершенные орудия из бамбука. Однако от бамбука через миллионы лет не остается следов. За несколько сотен тысяч лет Homo erectus распространился сначала по среднему Востоку, затем в Европу и до Тихого океана.
Формирование человека разумного на базе питекантропа привело к сосуществованию поздних форм неандертальцев и зарождающихся пока малочисленных групп современных людей на протяжении нескольких тысяч лет. Процесс вытеснения старого вида новым был довольно длительным, а следовательно, и сложным.
В эволюции человека – антропогенезе – важнейшая роль принадлежит не только биологическим факторам (изменчивость, наследственность, отбор), но и социальным (речь, накопленный опыт трудовой деятельности и общественного поведения). Особенности человека, обусловленные социальными факторами, не фиксируются генетически и передаются не по наследству, а в процессе воспитания и обучения. На первых этапах эволюции решающее значение имел отбор на большую приспособляемость к быстроменяющимся обстоятельствам.
Однако впоследствии способность передавать из поколения в поколение генетические приобретения в виде разнообразной научно-технической и культурной информации стала играть все более важную роль, освобождая человека от жесткого контроля естественного отбора. Социальные закономерности приобрели большое значение в эволюции человека. Победителями в борьбе за существование оказывались не обязательно самые сильные, а те, кто сохранял слабых: детей – будущее популяции, стариков – хранителей информации о способах выжить (приемы охоты, изготовление орудий и т. п.).
Победа популяций в борьбе за существование обеспечивалась не только силой и разумом, но и способностью жертвовать собой во имя семьи, племени. Человек – общественное существо, отличительной чертой которого является сознание, сформировавшееся на основе коллективного труда.
В эволюции человека разумного социальные отношения играют все возрастающую роль. Для людей современных ведущими и определяющими стали общественно-трудовые отношения. В этом качественное своеобразие эволюции человека.
Культурогенез
В прошлом веке многие исследователи были убеждены в том, что культура возникла благодаря способности человека к труду и его умению создавать технические приспособления. В ХХ в. генезис культуры трактуется по-разному. К орудийно-трудовой концепции добавились многие другие – психологические, антропологические, символические, игровые...
Как в природном мире возник радикально новый феномен – культура? Что явилось истоком культуры? Рассмотрим основные версии происхождения культуры.
Согласно орудийно-трудовой концепции, внутри которой осмысливается генезис культуры, человек выделился из животного мира. Теория происхождения человека изложена Ф. Энгельсом в 1873–1876 гг. Она представлена в статье «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». Энгельсу принадлежит классическая формула: «труд создал человека». Под трудом Энгельс понимал целесообразную деятельность, которая началась с изготовления орудий из камня, кости и дерева. По мнению К. Маркса и Ф.Энгельса, сознание возникло в результате труда. В процессе труда у людей возникла потребность что-то сказать друг другу. Так появилась речь как средство общения в совместной трудовой деятельности. Последствия этих предпосылок – возникновения процесса речи и труда – огромны. Дело не только в том, что обезьяна превратилась в человека. В свою очередь, деятельность человека оказалась огромным импульсом, приведшим к культурогенезу.
Согласно трудовой концепции антропо- и культурогенеза, обезьяны сообразили, что искусственные орудия гораздо эффективнее естественных. Тогда они стали создавать эти орудия и сообща трудиться. Появилась речь. Труд сотворил человека и культуру как способ его жизнедеятельности. Но для того, чтобы трудиться, важно обладать сознанием. Неплохо также для этой цели жить в группе и общаться в процессе приобретения трудовых навыков.
Многие европейские философы и культурологи усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Игра в этом смысле оказывается предпосылкой происхождения культуры. Различные версии такой концепции находим в творчестве Г. Гадамера, Е. Финка, Й. Хейзинги.
В частности, голландский историк культуры Й. Хейзинга в книге «Homo Ludens» отмечал, что многие животные любят играть. По его мнению, если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, она покажется не более чем игрой. Вот почему автор считает, что человеческая культура возникает и развертывается в игре. Сама культура носит игровой характер. Игра рассматривается не как биологическая функция, а как явление культуры и анализируется на языке культурологического мышления.
Символическая концепция предполагает, что он был природно инстинктуально глух и слеп...Человек как биологическое существо оказался обреченным на вымирание, ибо инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории. Не только как представитель общества он был приговорен к поискам экстремальных способов выживания, но и как животное. Однако природа способна предложить каждому живому виду множество шансов. Оказался такой шанс и у человека. Не имея четкой инстинктуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы. В этом проявилась присущая ему «особость»; ведь многие другие существа не сумели преодолеть собственную природную ограниченность и вымерли.
Но чтобы подражать животным, нужны какие-то проблески сознания? Нет, вовсе не нужны. Способность к подражанию не исключительна. Этот дар есть у обезьяны, у попугая... Однако в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию имела далеко идущие последствия. Она изменила сам способ человеческого существования. Стало быть, для обнаружения специфичности человека как живого существа важна не человеческая природа сама по себе, а формы его бытия. Итак, человек неосознанно подражал животным. Это было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь как бы то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.
Концепция символического, игрового приспособления к природному миру разработана в трудах Э. Кассирера. Отметим также, что социокультурная ориентация философии обострила интерес к категории символа, символического. Символическое стало фундаментальным.
Таким образом, у нас есть все основания считать человека «незавершенным животным». Вовсе не через наследование благоприобретенных признаков он оторвался от животного царства. Для антропологии ум и все, что его занимает, относится к области культуры. Культура же не наследуется генетически.
Классификация первобытной культуры
Существует два основных способа классификации первобытной исторической эпохи.
В основу первого способа положен характер отношений между людьми в человеческих сообществах. По этому признаку выделяют три этапа развития первобытного общества.
1. Эпоха первобытного человеческого стада. Люди живут стадами, напоминающими сообщества животных и насчитывающими 20–30 взрослых особей. Половые отношения в стаде беспорядочны и не регулируются никакими правилами (так называемый промискуитет). Используются сначала каменные и деревянные орудия, орудия из кости, в конце периода, вероятно, возникают простейшие составные орудия (деревянные копья с каменными наконечниками). Основной тип хозяйственной деятельности – собирательство, которое постепенно дополняется охотой. Древнейшие и древние люди от австралопитеков до неандертальцев жили в условиях первобытного стада, переход к следующей фазе произошел у кроманьонцев.
2. Эпоха первобытной родовой общины или эпоха родового строя. Люди организованы в племена и роды. Основным типом хозяйственной деятельности становится охота и рыболовство. Охотничье хозяйство проходит две стадии развития: до изобретения лука со стрелами (на этой стадии развития остановились современные австралийские аборигены) и после изобретения лука. В конце периода происходит так называемая неолитическая революция: изобретение керамики и гончарного круга, переход к скотоводству, земледелию и выделение ремесла как особой формы профессиональной деятельности.
3. Эпоха разложения родовой общины. На смену родоплеменной организации общества постепенно приходит классовая структура. В результате появления устойчивого прибавочного продукта начинают формироваться классы рабов и рабовладельцев и орган классового господства – государство. В это время начинается изготовление орудий из мягких металлов (олово, медь), позже – из железа.
Вторая периодизация общественного развития базируется на другом признаке – характере орудий труда. При этом также выделяются три главных периода развития первобытного общества.
1. Каменный век. В рамках этой гигантской эпохи (более 2 млн лет) в свою очередь выделяют три периода:
а) палеолит или древнекаменный век, который опять же разделяется на ранний (нижний) палеолит – от 2 млн до 40 тыс. лет назад – и поздний (верхний) палеолит – от 40 до 12 тыс. лет до н. э.;
б) мезолит или среднекаменный век – от 12 до 5 тыс. лет до н. э.;
в) неолит или новокаменный век – от 5 до 3 тыс. лет до н. э.
Следует отметить, что отдельные племена и сейчас сохраняют культуру времен мезолита и неолита. Людей, живущих на уровне палеолита, в настоящее время не существует – так же, как нет и людей более ранних антропологических типов, чем кроманьонский.
2. Бронзовый век – с конца 3 тысячелетия до начала 1 тысячелетия до н. э.
3. Железный век – с начала 1 тысячелетия до н. э.
Синкретичный характер первобытной культуры
Заметнейшим явлением первобытной культуры является синкретизм – единство человека, общества, природы. Синкретизм – идентификация человека с природой в целом, либо с чем-либо частным в природе.
Расчленяя духовную жизнь первобытного общества, анализируя отдельные ее формы, не следует забывать о том, что мы имеем дело с явлением, представляющим собою в действительности нечто цельное, находящееся лишь в самом начале процесса расслоения на отдельные сферы общественного сознания – формирующуюся науку, этику, искусство, наконец, религию. Изучение отдельных граней этого многогранного феномена, конечно, необходимый этап, условие его научного познания. Однако адекватное понимание духовной жизни первобытного общества нуждается не только в анализе, но и в синтезе, который показал бы ее как единую и цельную систему.
Сложность первобытного общественного сознания как объекта исследования и вместе с тем его специфика во многом связаны с присущим ему синкретизмом.
Характерная особенность первобытного общественного сознания состоит в теснейшей связи религии с другими его формами, в том, что религия пронизывает собою все мировоззрение эпохи, являясь как бы его оживотворяющим центром.
Понятие первобытного синкретизма не ново, им давно пользуются, но в него не всегда вкладывается одно и то же содержание. Так, следуя А. Н. Веселовскому, под синкретизмом первобытного искусства обычно понимают слитность, нерасчлененность основных форм художественного творчества – изобразительного искусства, драмы, музыки и т. д. Первобытное искусство обнаруживает органическую связь первобытного художественного творчества с жизнью общества, его трудовой и обрядово-религиозной деятельностью, социальную обусловленность и социальную функцию первобытного искусства. То же относится и к другим формам первобытного общественного сознания.
Эволюция культуры, подобно эволюции в природе, – при всей условности этой аналогии, ибо процессы в природе и обществе далеко не однозначны, – в известной мере сводится к дифференциации, расчленению первоначально интегрированных форм, или «синтетических типов», совмещающих в себе свойства и функции, обособившиеся в ходе эволюции.
Понятию первобытного синкретизма близко понятие интегрированности первобытной культуры. Наиболее яркое проявление этого феномена видится в культуре аборигенов Австралии. При этом высказывается предположение, что это свойство культуры находится в обратной связи с развитием материальной оснащенности общества. Чем более развито общество в материально-техническом отношении, тем менее интегрирована его культура. Степень интегрированности культуры является объективным показателем относительного развития общества.
Синкретизм форм общественного сознания – не механическое их соединение, а органическое единство, следовательно, особое качественное их состояние. Здесь целое не сводимо к сумме своих частей. Религия, искусство, этика, преднаука выступают как различные стороны недифференцированного или слабо дифференцированного целостного явления.
Олицетворением целостного, синкретического сознания, воплощением многообразных функций, связанных с высшими проявлениями духовной жизни, выступает Орфей, мифический поэт, музыкант, мистагог (учредитель мистерий), истолкователь воли богов и жрец. Его насильственная смерть и воскресение вносят в его образ черты древнего пророка и шамана, причастного архаическим ритуалам, магии смерти и возрождения природы – не случайно он зачаровывал животных звуками своей лиры.
Первобытная мораль
Изучение духовной культуры древних людей наталкивается на серьезные препятствия, т. к. их мысли и настроения не были каким-либо способом отражены в записях (письменность еще не изобретена), и кажется непонятным, как вообще можно изучать этот круг явлений. Однако наука нашла выход из такой ситуации путем сочетания двух методов исследования. Во-первых, изучаются живущие ныне племена дикарей, которые по своему уровню развития напоминают первобытных людей. Во-вторых, духовный мир первобытного человека можно частично реконструировать путем изучения дошедших до нас следов его материальной культуры: орудий труда, жилищ, захоронений, предметов быта и религиозного культа, произведений искусства.
Именно таким образом археологи установили, что у неандертальцев имелись зачатки идеологических представлений. Известно несколько десятков находок скелетов неандертальцев, расположенных таким образом, что не возникает сомнений: это регулярные, сознательно сделанные захоронения. Умершего клали на бок, в позе спящего, ориентируя его тело в направлении с востока на запад. Рядом с телом укладывались различные предметы – например, орудия труда. Вокруг тела мальчика-неандертальца из пещеры Тешик-Таш в Узбекистане были уложены веером рожки горного козлика киика. Само стремление похоронить умершего (полностью чуждое животным) свидетельствует о возникновении простейших представлений о мире и месте человека в нем. Специалисты высказывают в этой связи ряд предположений. Обряд похорон мог быть связан с тем, что смерть считали временным явлением (подобно сну), что стремились предотвратить поедание покойных, что стремились одновременно избавиться от мертвого тела и сохранить его вблизи от места обитания племени. Ориентация тела в пространстве доказывает, что уже производились наблюдения за движением солнца по небосклону. Какую-то смысловую нагрузку, связанную с пониманием сущности жизни и смерти, несут предметы, которые были уложены рядом с покойным. Уже в пещерах неандертальцев найдены захоронения костей бурого медведя и другие предметы, позволяющие высказать догадку о существовании простейших религиозных культов (например, культа медведя). В то же время можно с уверенностью сказать, что у неандертальца не было сколь-нибудь развитых религиозных представлений. До сих пор на Земле сохранились отдельные племена, у которых только начали возникать простейшие элементы религии и искусства.
Духовный мир древних кроманьонцев может быть изучен гораздо более подробно благодаря этнографическим материалам, т. е. путем наблюдения за современными племенами, находящимися на низком уровне развития. Анализ этих материалов дает возможность с высокой степенью достоверности восстановить нравственные, религиозные и эстетические взгляды первобытного человека.
Современные этнографические наблюдения достоверно подтверждают, что мораль (нравственность) – самая древняя форма общественного сознания. Известны современные племена, у которых только начинают складываться религиозные представления и искусство, однако у всех без исключения диких народов имеется хорошо развитая система моральных норм, правил поведения. Чем это можно объяснить?
Начиная с глубокой древности, мораль выполняла важнейшую роль в жизни общества. Все предписания морали направлены на разрешение противоречий, которые возникают между отдельной личностью и группами людей – родом, племенем, классом, народом, государством, профессиональным сообществом и т. п. Мораль требует от человека действовать в интересах группы, коллектива, а не в своих личных, корыстных интересах. Острее всего для первобытных людей стояла проблема питания. Так как прокормиться, например, охотой могли далеко не все члены сообщества (дети, старики, женщины обычно не охотились), то племена выработали специфические моральные нормы – правила дележа охотничьей добычи, выгодные не одним охотникам, а всем членам этого племени. Так, древнейшим принципом распределения пищи, отмеченным у аборигенов Австралии, бушменов, огнеземельцев и других примитивных охотничье-рыболовецких племен, был ее раздел между присутствующими, причем даже самый удачливый охотник получал не больше других сородичей. У племен Юго-Восточной Австралии человек, убивший кенгуру, не имел на него никаких особых прав, и при разделе ему доставалась едва ли не самая худшая часть мяса. У бушменов все члены группы имеют право на долю в охотничьей добыче каждого. У огнеземельцев вся жизнь общины была пронизана принципом коллективизма, коллективного потребления: Чарльз Дарвин во время путешествия на «Бигле» был свидетелем случая, когда группа островитян, получив в подарок кусок холста, разодрала его на равные части, чтобы каждый мог получить свою долю.
Коллективизм в потреблении был не просто автоматическим результатом коллективного производства, а необходимым условием выживания при низкой производительности труда и нехватке пищи. Некоторые антропологи считают, что вымирание неандертальцев произошло из-за слабого развития у них моральных норм: недостаточная забота отдельного человека о благе всего племени делала последнее менее жизнеспособным, чем племена кроманьонцев. По-видимому, племя кроманьонцев более эффективно регулировало потребление в интересах всех сородичей и не допускало такого положения, при котором одни бы благоденствовали, а другие испытывали лишения. Причем в ходе распределения благ учитывались не только различия по полу и возрасту, но и высшие интересы коллектива в целом. Так, в тяжелой борьбе с природой судьба общины обычно зависела от выносливости взрослых охотников, и в случае необходимости, при чрезвычайных обстоятельствах, охотники получали последние куски пищи.
На вопрос о том, существуют ли в первобытном обществе нормы поведения, которые поддерживаются исключительно силой общественного мнения, можно дать только утвердительный ответ. Присущи людям первобытного общества и чувства долга, чести и совести. Таким образом, в первобытном обществе существовали чисто моральные нормы, а тем самым и мораль в точном смысле этого слова. Однако наряду с нормами, соблюдение которых обеспечивалось лишь силой общественного мнения, существовали и иные нормы. Были среди них и такие, за нарушение которых общество жестоко карало своих членов, нередко даже лишало их жизни. Эти нормы известны под названием табу.
Этнологи давно уже выделили эти нормы из всего огромного многообразия правил поведения, существовавших в первобытном обществе. Исследователи давно заподозрили, что именно в такой форме возникли самые древние из всех существующих человеческих поведенческих норм.
Табу – норма не позитивная, а негативная. Она не предписывает совершение каких-либо действий, а напротив запрещает определенные действия. Суть табу – в запрете. Термин табу применяется прежде всего для обозначения особого рода запретов совершать определенные действия и самих этих запретных действий. Первоначально табу и представляли собой лишь запреты. Не все табу-запреты регулировали отношения людей в обществе, т. е. были нормами поведения. Но именно в табу – нормах поведения, поведенческих табу, все особенности табу-запретов проявлялись наиболее отчетливо. Они были исходной, первоначальной формой табу. В дальнейшем речь пойдет исключительно о них.
Если всякое поведенческое табу есть запрет, то не всякая норма поведения, состоящая в запрете тех или иных действий, есть табу. Табу – запрет особого рода, включающий в себя три основных компонента.
Первый компонент – глубокое убеждение коллектива в том, что если кто-то из его членов совершит определенные действия, то это неизбежно навлечет не только на него, но и на весь коллектив опасность, возможно, даже приведет к гибели всех. При этом люди не могут сказать ничего определенного ни о природе этой опасности, ни о том, почему и каким образом данные действия влекут ее за собой. Им известно только, что пока люди воздерживаются от запретных действий, эта опасность остается скрытой; когда же они их совершают, опасность автоматически из потенциальной превращается в реальную и угрожает всем. В силу этого они рассматривают человека, совершающего такого рода действия, одновременно и как находящегося в опасности, и как представляющего опасность для коллектива.
Второй компонент – чувство страха или ужаса перед неведомой опасностью, которую навлекают некоторые действия людей на коллектив, и тем самым страха перед этими действиями.
Третий компонент – собственно запрет, норма. Наличие запрета свидетельствует о том, что ни веры в опасность, навлекаемую данными актами поведения человека, ни ужаса перед ней не было достаточно для того, чтобы отвратить людей от совершения опасных действий. Отсюда следует, что эти действия были чем-то притягательны для людей, что имелись какие-то достаточно могущественные силы, которые толкали человека к их совершению.
Поскольку действия того или иного члена общества представляли опасность не только для него самого, но и для коллектива в целом, последний должен был принимать меры, чтобы заставить всех своих членов воздерживаться от них, и наказать тех, кто с этим требованием не считался. Опасные действия становились запретными.
Таким образом, табу представляли собой нормы поведения, как бы извне навязанные обществу какой-то посторонней, внешней силой, с которой невозможно было не считаться. На эту особенность табу давно уже обратили внимание некоторые исследователи. Именно такой характер и должны были иметь первые нормы поведения, возникшие как средства нейтрализации опасности, которую представлял для формирующегося человеческого общества зоологический индивидуализм. При таком подходе становится понятнее природа силы, толкавшей людей к опасным действиям. Этой силой была власть биологических инстинктов.
На основе анализа этнографических данных многие исследователи пришли к выводу, что табу первоначально возникли как средства подавления животных инстинктов, предотвращения опасности, угрожавшей человеческому коллективу со стороны животного эгоизма. В подавлении и регулировании биологических инстинктов и заключается, по их мнению, сущность морали. Запреты, налагаемые на естественные инстинкты, должны были впервые появиться в прямой и категоричной форме. Они должны были быть навязаны человеку как неотвратимая необходимость. Табу как раз и являются теми первыми, навязанными человеку как неотвратимая необходимость, запретами. В дальнейшем развитии первобытного общества из табуитета выросла подлинная мораль, которая постепенно стала господствующей.
В раннепервобытной общине господствовало распределение, которое нередко именуют уравнительным. Однако оно не предполагало распределения продукта между членами общины поровну, хотя это и могло иметь место. Суть этой формы распределения заключалась в том, что человек имел право на долю продукта (прежде всего пищи), добытого членами его общины, исключительно лишь в силу принадлежности к ней. Никаких других оснований не требовалось. Не имело значения, участвовал ли тот или иной человек в добывании данного продукта или не участвовал.
Что же касается размера получаемой доли, то она зависела, во-первых, от общего объема продукта, во-вторых, от потребностей данного индивида. Когда продукта было много, каждый получал столько, сколько хотел. Но и в период, когда продукта было недостаточно для полного удовлетворения нужд членов общины, он все равно распределялся в соответствии с реальными потребностями индивидов. Например, взрослые мужчины, занятые тяжелым физическим трудом, требовавшим значительных затрат энергии, получали больше пищи, чем женщины и дети. В раннепервобытной общине распределение осуществлялось в соответствии с потребностями.
Описанные выше отношения распределения были не чем иным, как отношениями собственности, причем собственности общинной, общественной. Именно потому, что вся пища совершенно независимо от того, кто ее добыл, принадлежала всем членам раннепервобытной общины вместе взятым, каждый член этой общины имел право на определенную ее долю. И общинной собственностью на этой стадии была не только пища, но и все вообще предметы потребления и средства производства.
Раннепервобытная община являлась подлинным коллективом, настоящей коммуной. В ней действовал принцип: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Соответственно отношения собственности и распределения в этой общине могут быть названы первобытно-коммунистическими, или коммуналистическими. Раннепервобытное общество было обществом первобытно-коммунистическим, или коммуналистическим.
Отношения собственности имеют бытие в двух видах. Один вид – экономические отношения собственности, существующие в форме отношений распределения и обмена. В обществе с государством экономические отношения собственности закрепляются в праве, в котором выражается воля государства. Так возникают правовые, юридические отношения собственности.
Таким образом, и в раннепервобытном обществе существовали не только экономические отношения собственности, но и волевые. Но если в обществе с государством волевые отношения собственности были правовыми, юридическими, то в раннепервобытном обществе – моральными. В раннем первобытном обществе социально-экономические отношения определяли волю отдельных людей через общественную волю, мораль. Для людей раннепервобытного общества дележ продукта в масштабах общества, т. е. общины, выступал прежде всего как требование морали и осознавался как норма морали, а не как насущная экономическая необходимость, каковой в реальности он был.
Важнейшая особенность первобытной морали заключалось в том, что обе эти формы общественной воли регулировали отношения только между членами того или иного социоисторического организма. Каждая община имела собственную волю, нормы которой распространялись исключительно на ее членов. На человека, не входившего в состав данной общины, не распространялось действие ни негативных, ни позитивных норм, существовавших в данном социоисторическом организме. Что позволено по отношению к чужеродцам, то нетерпимо по отношению к сородичам. Один и тот же способ поведения может представиться то дозволенным и даже заслуживающим похвал, то запрещенным и позорным... Тот, кто нарушает обычаи, тем самым обнаруживает злую волю по отношению к сородичам и должен быть поэтому извергнут из своей среды. Те же самые действия, совершенные над иностранцами, над лицами, стоящими вне группы, теряют всякую нравственную квалификацию, они не считаются ни дозволенными, ни запрещенными, или, вернее, интерес группы придает им ту или другую природу.
Так как нормы, действовавшие внутри коллективов, не распространялись на отношения между членами разных общин, то последние могли носить разный характер. Соседи могли сотрудничать. Но между ними могли возникать и конфликты. Причиной конфликтов чаще всего был ущерб, который был нанесен члену или членам одного рода, а тем самым и этому роду, членом или членами другого. Этот ущерб мог носить различный характер: ранение, убийство, изнасилование или похищение женщины – члена рода или жены члена рода, похищение вещей и т. п.
Ущерб, нанесенный члену рода, затрагивал весь род. Причинение ущерба члену рода означало нанесение обиды не только ему, но и всему его роду. Обида и чувство обиды порождало вражду. Обиженный род должен был реагировать на нанесенный ему ущерб. Ответ мог быть только один – роду обидчика или обидчиков следовало нанести не меньший ущерб. Убийство члена рода могло быть возмещено лишь убийством, не обязательно самого убийцы, но непременно одного из членов его рода. Кровная месть возникла как явление межсоциорное. Внутри раннепервобытной общины кровной мести не могло быть в принципе. Когда один член рода убивал другого его члена, роду, безусловно, наносился ущерб. Но убить убийцу означало нанести роду еще один такой же ущерб. Убийство члена рода обидчика могло быть воздаянием не только за убийство, но и за другие тяжкие виды ущерба.
Кровная месть и вообще нанесение ответного ущерба на той стадии было суровой необходимостью. Ведь когда община теряла человека, то изменялось соотношение сил в пользу той общины, члены которой совершили убийство. Оставление убийства безнаказанным открывало путь к новым, такого же рода действиям, что в конце концов могло привести к гибели общины, не нашедшей силы для ответного удара. Уничтожение члена общины обидчика, во-первых, восстанавливало баланс сил, во-вторых, являлось предупреждением всем соседям, что смерть члена данной общины не может оставаться безнаказанной. Виновные неотвратимо понесут наказание, а стало быть, и потери.
Кровная месть могла вызвать ответную кровную месть и положить начало бесконечной череде убийств, которая в свою очередь могла привести к гибели обоих враждующих коллективов. Возникла необходимость установления каких-то правил, которые регулировали бы конфликты между коллективами. В результате возник знаменитый принцип, который известен под названием талиона (от лат. talioni – возмездие). Он заключался в том, что ответный ущерб должен быть равен инициальному ущербу: око за око, зуб за зуб, смерть за смерть. В таком случае конфликт считался исчерпанным, вражде приходил конец. Теперь потерпевшая сторона не имела права на возмездие. Если же она пыталась совершить ответные действия, то развертывался новый конфликт, снова возникала вражда.
Так начало одновременно формироваться и понятие, и чувство справедливости. Когда одна сторона нанесла ущерб другой, произошло нарушение справедливости. Справедливость должна быть восстановлена. Самый первый способ ее восстановления – нанесение обидчику или обидчикам адекватного ущерба. Понятие справедливости было важнейшим в обычном праве. Оттуда оно перешло в право, где сохранило свое значение. Как известно, латинское слово «юстиция» (justitia) означает справедливость. Возникнув в сфере обычного права, понятие справедливости затем вошло и в число категорий морали.
На самом раннем этапе развития первобытного общества, пришедшего на смену формирующемуся обществу (праобществу), социоисторическими организмами были роды, которые одновременно являлись и общинами. Эти роды-общины и стали субъектами обычного права.
Когда возник брак между индивидами, род и община перестали совпадать. В состав общины теперь стали входить члены по крайней мере двух разных родов. Но ядро каждой общины на стадии раннего первобытного общества состояло из ядра одного и только одного рода. В этом смысле община была родовой, а род может быть охарактеризован как локализованный.
С расщеплением рода и общины, общины, теперь уже не совпадающие с родами, стали социоисторическими организмами. Но роль субъектов обычного права при этом продолжали играть роды. Обычное право регулировало отношения прежде всего между родами и только через них между общинами, а не непосредственно между общинами. Силой, обеспечивавшей действие талиона, формально был род, но реально эту роль играло родовое ядро, которое на том этапе всегда входило в состав одной и только одной общины и составляло ее основу.
Вместе с усложнением всего общества постепенно усложнялись и моральные нормы. Появилась классовая, религиозная мораль, углублялись межнациональные различия в моральных нормах.
Религиозные представления в первобытном обществе
Религия возникает около 40 тысяч лет назад у людей кроманьонского типа. Отдельные религиозные представления были, возможно, и у неандертальцев, однако они вряд ли были оформлены в развитую мировоззренческую систему.
В настоящее время хорошо изучены четыре основных типа религиозных верований древнего человека: фетишизм, тотемизм, магия и анимизм. Это самые примитивные религиозные системы из когда-либо существовавших на Земле. Рассмотрим их подробнее.
Фетишизм – это поклонение различным неодушевленным предметам, которым приписываются сверхъестественные свойства: способность исцелять, помогать, предохранять от врагов. Типичными фетишами являются распространенные до сих пор у всех народов амулеты и талисманы. У древних людей считалось, например, что клык или коготь хищника может приносить удачу на охоте или предохранять от нападения дикого зверя. Объектами поклонения – фетишами – могут быть вообще любые предметы, как естественного происхождения, так и созданные человеком: камни, палки, деревья, произведения искусства. Формы почитания фетишей также разнообразны: от принесения им жертв до вколачивания в них гвоздя с целью причинить духу боль и вернее заставить исполнить адресованную ему просьбу. Элементы фетишистских культов сохранились в современных религиях – это, к примеру, поклонение черному камню в Мекке у мусульман, поклонение чудотворным иконам и святым мощам в христианстве.
Тотемизм – одна из наиболее ярких форм проявлений древней культуры. Сам термин тотем – заимствован из языка одного из североамериканских племен и означает вид животных или растений, являющийся символическим покровителем, а на более поздней стадии – прародителем группы кровных родственников. Тотемы олицетворяли связь человека с живой природой. Смысл тотемизма хорошо выражают африканские поговорки: «животное и человек – близнецы», «позади каждого человека – тотем».
К тотему относились как к доброму и заботливому предку и покровителю, который оберегает людей – своих родственников – от голода, холода, болезней и смерти. Первоначально тотемом считалось только настоящее животное, насекомое или растение. Затем достаточно было его более или менее реалистического изображения, а позже тотем мог обозначаться любым символом, словом или звуком. Каждый род носил имя своего тотема, но встречались и более цивилизованные тотемы. Например, все мужчины племени считали своим предком одно животное или растение, а женщины – другое.
Выбор тотемов зачастую связан с физико-географическим характером местности. Так, например, у многих племен Австралии в качестве тотемов выступают встречающиеся здесь кенгуру, страус эму, опоссум (крупная сумчатая крыса), дикая собака, ящерица, ворон, летучая мышь. В то же время в пустынных или полупустынных областях страны, где природные условия и животный мир скудны, тотемами становятся различные редкие насекомые и растения, которые больше в этом качестве нигде не встречаются.
Важно отметить, что тотем не обожествляется, его не наделяют свойствами и качествами бога, люди просто верят в свое родство с ним. Жители Южной и Юго-Восточной Австралии обращаются к тотему со словами «старший брат», или «наш отец». Близость между человеком и тотемом выражается прежде всего в запрете (табу) убивать и употреблять тотем в пищу. Однако при исполнении некоторых обрядов обычай предписывал съесть немного мяса тотема для укрепления магической (невидимой, сверхъестественной) связи с ним.
По мере исторического развития большинство народов утратило тотемические представления. Однако кое-где тотемизм проявил необычайную живучесть, например у австралийских аборигенов. Австралию вообще называют классической страной тотемизма. В обрядах австралийских племен огромную роль играют священные предметы – чуринги. Это каменные или деревянные пластины с нанесенными на них рисунками, обозначающими тот или иной тотем. По представлениям аборигенов чуринги хранят магическую силу предка-тотема. Они обеспечивают размножение зверей, могут быть вместилищем душ предков или новорожденных детей. Вера в связь чуринги с судьбой человека настолько сильна, что в случае ее разрушения человек нередко заболевал, а иногда и умирал.
В настоящее время многие австралийские племена, согнанные в колониальный период с обжитых территорий, стремятся вернуться к своим тотемическим святилищам, возродить на вновь обретенной земле предков древние обряды. «Наша племенная земля – наша мать, – утверждают аборигены. – В ней наши сновидения, наши тотемы».
Когда-то тотемизм был широко распространен в Индии. До сих пор у некоторых индийских племен, живущих изолированно в малодоступных горных и лесных районах и незнакомых с индуизмом, сохраняется деление на роды, носящие названия местных растений и животных. Их мифы изобилуют сюжетами о происхождении первых людей от различных животных, о чудесных превращениях людей в растения, зверей и птиц, о браках между людьми и животными.
Культ священных животных (коров, обезьян, слонов, крокодилов), часто имеющий тотемические корни, вошел и в индуизм. Главных богов индуисткого пантеона обязательно сопровождают священные животные. Так, спутником Шивы является бык, Ганеши, который представляется в образе слона, – крыса, Вишну – птица и т. д. Вероятно, это были тотемы древних родовых племенных групп.
Тотемические черты ясно видны в образах богов и героев в верованиях жителей Центральной и Южной Америки. Таковы Уицилопочтли – «колибри-левша» – верховное божество ацтеков, Кетсалькоатль – «змей, покрытый зелеными перьями» – одно из главных божеств индейцев, творец мира, создатель человека, владыка стихий.
В религиозных представлениях древних греков следы тотемизма хранят мифы о кентаврах, часто встречающиеся мотивы превращения людей в животных и растения.
С тотемическими представлениями связано особое отношение к различным диким и домашним животным. Так, у некоторых африканских народов и сегодня глубоким почитанием пользуются змеи, включая ядовитых, которым издавна приписывается сверхъестественная сила. Поэтому змеи объявляются неприкосновенными.
Нередко хозяева хижины или дома ставят внутри либо у порога плошку с молоком специально для змей. На вопрос о том, не опасны ли змеи, в таких случаях часто следует ответ: «Змеи созданы для того, чтобы сеять смерть за плохие поступки людей, поэтому мы не убиваем змей. Змеям хорошо – и нам спокойно...»
Следы тотемизма проступают в ушедших или еще сохраняющихся родовых названиях. Известны народы, носящие имя своего тотема: у йоруба – слона, обезьяны, змеи, барана; у мандинго (группа народов в Западной Африке) – питона, крокодила, черепахи, пчелы; у бушменов – кузнечика-богомола. С тотемизмом связаны мифы о предках, в которых фигурируют образы полудерева-получеловека или полуживотного-получеловека; запреты на охоту и на употребление в пищу тотемных животных; почитание животных определенных видов (львов, леопардов, крокодилов и др.), которые, как верили африканцы, имели собственных духов.
Черты тотемизма обнаруживаются в сохранившейся наскальной живописи (изображения людей с головами фантастических животных и т. п.), в ритуальных играх и обрядах.
Остатки тотемистических обрядов сохранились во всех христианских церквях. Так, при совершении таинства причастия участники обряда едят «тело господне» (хлеб) и пьют «кровь господню» (вино), при этом Иисус Христос выступает в качестве своеобразного тотема, к которому можно «приобщиться» таким образом.
Магия – совокупность представлений, связанных с возможностью воздействовать на людей, предметы и явления окружающего мира сверхъестественным путем, т. е. в обход законов природы («естества»). Возникла целая система отраслей магии – военная, охотничья, лечебная, любовная, производственная, вредоносная (черная) и полезная (белая). Этнографы полагают, что магические обряды могли занимать примерно 10 % активного времени первобытного человека.
Первобытная магия возникла уже на заре человеческой истории. Именно к этому времени относят исследователи появление первых магических ритуалов и использование магических оберегов, считавшихся подспорьем в охоте, – например, ожерелий из клыков и когтей диких животных. Сложная система магических обрядов, сложившаяся в древнейшую эпоху, ныне известна по археологическим раскопкам и из описаний жизни и быта народов, живущих в условиях первобытного строя.
Древняя магия неотделима от образа могущественного мага, колдуна, способного воздействовать на явления природы и людей при помощи необычных, сверхъестественных сил. Считалось, что такие люди непосредственно соприкасаются с миром духов и способны защитить от враждебных сил и исцелить от болезни, вызвать дождь и обеспечить удачную охоту. В ведении магов находились общение с духами-предками племени, совершение магических ритуалов и обрядов, изготовление разного рода лекарств, ядов, противоядий и других «волшебных» зелий, забота о благосостоянии рода и многое другое.
Магические обряды, которые проводили древние колдуны, часто представляли собой настоящее театральное действо. Они сопровождались пением заклинаний, танцами или игрой на костяных или деревянных музыкальных инструментах. Одним из элементов такого звукового сопровождения часто служило и красочное, производившее шум одеяние самого колдуна.
У многих народов маги, колдуны часто выступали в качестве общинных «лидеров», а то и признанных племенных вождей. С ними связывалось представление об особой, как правило, передававшейся по наследству, колдовской силе. Только обладатель такой силы и мог стать предводителем. Представления о волшебной силе вождей и их необыкновенной причастности миру духов все еще встречаются на островах Полинезии. Там верят в особую силу вождей, передающуюся по наследству, – ману. Считалось, что с помощью этой силы вожди одерживают военные победы и напрямую взаимодействуют с миром духов – предков, своих покровителей. Для того чтобы не лишиться маны, вождь соблюдал строгую систему запретов, табу.
Одними из самых древних являются магические обряды, обеспечивавшие удачную охоту. У многих первобытных народов члены общины под предводительством своего общинного мага обращались за помощью в охоте к тотемным духам. Часто обряд включал ритуальные танцы. Изображения таких танцев доносит до наших дней искусство каменного века Евразии. Судя по сохранившимся изображениям, в центре ритуала был колдун-заклинатель, одевавшийся в «личину» того или иного животного. В этот момент он как бы уподоблялся духам древнейших предков племени, полулюдям-полуживотным. В мир этих духов он и собирался вступить.
Часто таких духов-предков необходимо было расположить к себе. Следы ритуала «задабривания» обнаружены археологами на одной из карпатских гор. Там первобытные охотники на протяжении длительного времени складывали останки животных. Обряд, видимо, способствовал возвращению душ зверей, погибших от рук человека, в небесную обитель духов. А это, в свою очередь, могло убедить духов не гневаться на людей, истребляющих их детей.
Важнейшим магическим подспорьем в охоте служила и наскальная живопись. Изображения удачной охоты на стенах древних пещер встречаются в разных уголках земного шара. Они прежде всего служили залогом повторения хорошей охоты в будущем. До наших дней сохранились и выразительные следы обрядов, во время которых символическое изображение животного поражалось охотничьим оружием.
Другие обряды первобытной магии были направлены на обеспечение плодородия. С глубочайшей древности для этих обрядов использовались разнообразные изображения духов и божеств из камня, кости, рога, янтаря, дерева. Прежде всего это были статуэтки Великой Матери – воплощения плодородия земли и живых существ. В древнейшую эпоху статуэтки после обряда разбивались, сжигались или выбрасывались. У многих народов считалось, что длительное сохранение изображения духа или божества приводит к его ненужному и опасному для людей оживанию. Но постепенно такое оживание перестает считаться чем-то нежелательным. Уже в древнейшем палеолитическом поселении Мезин на Украине одна из подобных статуэток в так называемом доме колдуна закреплена в земляном полу. Вероятно, она служила объектом постоянных заклинательных обращений.
Обеспечению плодородия служили и широко распространенные у многих народов мира магические обряды вызывания дождя. Они до сих пор сохранились у некоторых народов. Например, у австралийских племен магический обряд вызывания дождя проходит так: два человека по очереди зачерпывают заколдованную воду из деревянного корытца и разбрызгивают в разные стороны, производя в то же время легкий шум пучками перьев в подражание звуку падающего дождя.
Похоже, что все, что попадало в поле зрения древнего человека, наполнялось магическим смыслом. И любое важное, значимое для рода (или племени) действие сопровождалось магическим ритуалом. Ритуалы сопровождали и изготовление обычных, повседневных предметов, например глиняной посуды. Такой порядок прослеживается и у народов Океании и Америки, и у древних земледельцев центральной Европы. А на островах Океании изготовление лодок превращалось в настоящее празднество, сопровождаемое магическими обрядами под предводительством вождя. В нем принимало участие все взрослое мужское население общины, распевались заклинания и восхваления для долгой службы судна. Похожие, хотя и менее масштабные, обряды существовали у многих народов Евразии.
С течением времени многое менялось в жизни людей. Менялись и их представления о мире духов и богов, а вместе с этим и сам характер обращения к ним. Появлялись и новые посредники между миром людей и миром божеств – жрецы, священнослужители. В устах жрецов древние заклинания постепенно превращались в молитвенные обращения к божествам, и сами магические обряды стали носит уже не требовательный, а просительный характер. Но магия не исчезла. В каждой общине по-прежнему был свой чародей, умеющий влиять на людей и природу...
Обряды, заклинания и представления, восходящие к первобытной магии, пережили века. Они прочно вошли в культурное наследие многих народов мира. Магия продолжает существовать и ныне.
Наконец, анимизм (от латинского слова «anima» – душа) – это всеобщее одухотворение природы, вера в духовные сущности, заключенные в предметах природы или существующие отдельно от них. Всеобщее одухотворение природы является проявлением антропоморфизма, т. е. уподобления вещей человеку. Древние люди первоначально пытались представить и объяснить мир по своему образу и подобию. Еще не раскрыв законов окружающего мира, они считали, что природа, как и человек, может сердиться, радоваться, мстить, вознаграждать и т. п. Всем вещам приписывалась способность к целесообразной, осмысленной деятельности, которая фактически присуща только человеку. Человек действует по схеме: «подумал – сделал». Такая же схема приписывается неодушевленным предметам: ручей «подумал» и потек в определенном направлении, дерево «подумало» и упало, тучи «подумали» и пролили на землю дождь. Поскольку для «думанья» и принятия решений необходима душа, сознание, древние люди пришли к выводу, что весь мир населен душами, мыслящими сущностями: духом ручья, духом леса, духами ветров, духом дождя, духом солнца и т. п. Так, в мифологии североамериканских индейцев существуют четыре духа ветра. Повелителем главного, западного ветра является Меджекивис, других – его сыновья: восточного – Вебон, южного – Шавандази, северного – Кабибанокка.
У славянских племен до крещения Руси мир тоже населялся духами – это бог дождя, бог ветра, бог солнца, бог воды и т. д. В этих верованиях явно прослеживается влияние анимизма. С точки зрения первобытного человека душа имеется у любой вещи и все события в природе следует объяснять действиями этих душ. Такой взгляд на мир был окончательно опровергнут только в XVII в. благодаря открытию законов классической механики. Наука доказала, что падение камня, движение тела по инерции и все прочие изменения в мире регулируются не собственной волей, желанием этих предметов, а законами природы. Формулировка такого вывода, кажущегося нам теперь совершенно очевидным, в действительности потребовала довольно высокого уровня развития цивилизации.
Рассмотренные нами четыре формы древнейших религий обычно существовали одновременно, переплетались в сознании первобытного человека. На их примере можно сформулировать общее определение религии: религия есть вера в сверхъестественное. Существуют примитивные религии, еще не выработавшие понятие Бога, но они всегда включают веру в некие силы, явления, события, нарушающие законы природы, законы «естества». Это и есть вера в сверхъестественное.
Первобытное искусство
Неизбежность возникновения такой формы человеческой деятельности, как искусство, обусловлена особенностями функционирования органов чувств, на которых мы не можем здесь подробно останавливаться, а также рядом социальных причин. Искусство возникло около 40 тыс. лет назад приблизительно в одно время с первыми религиозными представлениями. Элементы искусства формировались в рамках особого нерасчлененного – так называемого синкретического типа деятельности, широко распространенного у современных племен дикарей. Ярким примером этого древнейшего типа человеческой деятельности являются ритуальные охотничьи танцы. Так индейцы племени мандан в случае неудачной охоты на буйволов совершают следующую церемонию. Каждый индеец выносит из своего жилища специально имеющуюся на этот случай маску, сделанную из буйволовой головы, с рогами и хвостом, висящим сзади, и все начинают плясать танец «буйвола». Десять или пятнадцать пляшущих образуют круг, барабаня при этом и треща трещотками, с песнями и завываниями. Когда один из участников утомляется, он начинает проделывать пантомиму, представляя, что его убили стрелой из лука и после снятия шкуры разрезали на части. Между тем другой индеец, стоящий наготове со своей маской, занимает место выбывшего. Таким образом пляска продолжается безостановочно, днем и ночью, иногда в течение двух-трех недель, пока, наконец, в прерии не покажется какой-нибудь табун буйволов, якобы приманенный магическим обрядом.
Комплексный, нерасчлененный характер таких действий состоит в том, что они совмещают в себе одновременно несколько функций, несколько видов деятельности. Во-первых, пляска «буйвола» рассматривается как магический обряд: он должен помочь заколдовать стадо животных, привлечь его в охотничью область племени. Во-вторых, эта пляска является одновременно примитивным театральным действием, в котором охотники играют роли животных, подражая их движениям и т. п. В-третьих, в такой форме племена проводят охотничью тренировку. При подобных тренировках могут инсценироваться элементы погони, наноситься удары в цель, отрабатываться приемы взаимодействия, которые понадобятся в реальной ситуации на охоте. Наконец, в-четвертых, танцы первобытных людей являлись зачатком спортивных соревнований. Все эти четыре формы человеческой деятельности начинают обособляться и развиваться по отдельности в эпоху древних цивилизаций. Так, в Древней Греции самостоятельно существуют религиозные обряды и церемонии, отдельно от них – театральные действия (артисты разыгрывают комедии и трагедии), тренировки воинов и охотников, и опять же отдельно от первых трех видов деятельности существуют спортивные тренировки и соревнования (например, Олимпийские игры). Театральное искусство, искусство костюма, музыка постепенно выделились, таким образом, из более древних универсальных форм человеческой деятельности.
Изобразительное искусство древнего человека – это наскальные рисунки, статуэтки животных и людей. При всей кажущейся простоте и примитивности они являются результатом длительного развития интеллекта, осмысления людьми своей природы и своего места в мире.
Во-первых, простейшее наскальное изображение человека, мамонта или буйвола требовало высокого развития абстрактного мышления. Рисовать мамонта на стене пещеры с натуры невозможно – позировать он не станет. Следовательно, художник должен мысленно зафиксировать, сохранить в своей памяти облик животного этого вида, затем абстрагировать, выделить его главные, существенные черты и запечатлеть эти черты на скале в виде двухмерного плоскостного изображения. Простейший рисунок уже требовал наблюдательности, образного мышления, работы творческого воображения и фантазии, достаточно развитой техники исполнения.
Во-вторых, обнаруживается, что уже древние художники стремились не просто изобразить предмет таким, каков он есть сам по себе, а вкладывали в произведение искусства свое отношение к изображаемой вещи, оценку ее значимости для человека. Так, при изображении животного древний художник задавался целью как можно лучше передать его внешний облик и движение, характер перемещений, т. к. именно это в познании животного было наиболее важным: от понимания повадок животных зависел успех в охоте и все благосостояние племени. Примерно таким же принципом – воспроизвести реальный внешний облик – руководствовались, когда изображали охотников. Наоборот, каменные статуэтки женщин – так называемые палеолитические Венеры – создавались на основе других принципов. Главная особенность этих фигурок – преувеличение вторичных половых признаков. Древний скульптор всегда изображал женщину с очень широкими бедрами, набухшей грудью, т. е. сознательно искажал реальные пропорции человеческого тела. Специалисты по истории искусства дают этому такое объяснение: первобытный человек стремился не столько воспроизвести реальный облик женщины, сколько выразить свое понимание роли женщины в обществе. Для древнего человека главная социальная роль женщины, конечно же, продолжение рода, деторождение, и именно эта мысль подчеркнута в облике палеолитических Венер. Таким образом, еще до появления письменности искусство дало людям возможность сохранять и передавать друг другу важную социальную информацию – свою оценку социальной значимости тех или иных предметов и явлений.
В-третьих, отношение художника к изображаемым предметам обнаруживается не только в том, как они изображаются, но и в том, какие именно вещи попадают в сферу внимания искусства. Так, в период палеолита наскальная живопись ограничивалась изображениями людей и животных. Никаких изображений растений или ландшафта в это время не было создано. А в Древней Индии и Древнем Египте появляются разнообразные растительные орнаменты, рисунки лотоса, цветов, листьев и т. п. Причина этого в том, что человек отражает в искусстве не все окружающие его вещи и явления без разбора, а только те предметы природы, которые включены в орбиту его повседневной деятельности, которые кажутся людям нужными и важными. Древние охотники видели, конечно, горы и леса, но не изображали их на стенах пещер, т. к. растения и ландшафт не были еще достаточно глубоко включены в трудовую деятельность человека. В нее включены пока только сами люди и животные, на которых ведется охота. По мере развития земледелия человек все больше использует в повседневной деятельности растения, и изображения последних появляются в изобразительном искусстве. Мир людей также отражен в древнеегипетской живописи, но в ней появляется новый мотив – расслоение общества на социальные группы. Так, фигура фараона изображается намного выше, чем фигуры придворных, фигуры придворных – выше фигур солдат и т. д. Здесь в изображении людей показан не их реальный рост (воин вполне может быть выше фараона) а социальный статус, значимость человека в социальной системе.
Подобный принцип выбора сюжетов для литературы и изобразительного искусства действует и до сих пор. Так, в средние века в Европе описывалось и изображалось то, что считалось наиболее ценным и важным для общества – религиозные чувства, настроения, сюжеты из Библии и из жизни святых. В эпоху Возрождения интерес поэтов и художников переносится на героическое начало в человеке – появляются светские картины, портреты, изображения торжественных событий и церемоний. В это время обычные, незнатные люди и их повседневная жизнь казались малозначимыми и не становились сюжетом для картин. Для Рафаэля или Леонардо да Винчи показалось бы, наверное, нелепым изображать сюжеты и сцены, типичные для живописи XIX в. – сельская вечеринка, игра в шашки, мастеровой человек за чаем, швея, ремонтные работы на железной дороге (даже если бы последняя в то время существовала). До сих пор сохраняются сферы окружающей нас природы, которых мало касается трудовая деятельность человека, и вследствие этого они мало интересуют художников. Так, например, в мировой живописи почти не встречаются изображения морского дна (места, в общем-то, очень красивого), поскольку оно не вовлечено в повседневную трудовую деятельность современного общества.
Из сказанного о первобытном искусстве можно сделать вывод, что оно возникло как важный способ осмысления и оценки человеком самого себя и окружающего мира, передачи другим людям и поколениям этой оценки. Содержание и направленность искусства – то, что и как в нем изображается, – это тонкий индикатор состояния общества, уровня его развития.
Вопросы
- Определите основные этапы антропогенеза.
- Какая из концепций культурогенеза Вам кажется наиболее аргументированной?
- Чем Homo erectus отличается от Homo habilis?
- В чем заключается основной фактор эволюции?
- Поясните понятие «синкретизм». Приведите примеры синкретизма первобытной культуры.
- Чем фетишизм отличается от тотемизма?
- Что является самой древней формой общественного сознания?
- На чем основывалась первобытная мораль?
- Умерла ли первобытная магия в последующем развитии человечества?
- Перечислите основные черты первобытного искусства.
Литература
- Каган М. С. Эстетика как философская наука. СПб.,1997.
- Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.,1994.
- Першиц А. И., Монгайт А. Л., Алексеев В. П. История первобытного общества. М., 1974.
- Семенов Ю. И. На заре человеческой истории. М., 1989.
- Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.
- Анисимов А. Ф. Духовная жизнь первобытного общества. М., 1966.
- Борисковский П. И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979.
- Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1990.
- История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза. М., 1983.
- История первобытного общества. Эпоха первобытной родовой общины. М., 1986.
- История первобытного общества. Эпоха классообразования. М., 1988.
- Марков Г. Е. История хозяйства и материальной культуры. М., 1979.
Мораль, как и все другие социальные явления, исторически сформировалась и развивалась. Возникновение морали связано со становлением общества, прежде всего общественного труда. Общественно-трудовая деятельность людей, как бы примитивна она ни была на начальных стадиях, предполагает более или менее устойчивые отношения между людьми. В первобытном обществе силами коллектива обуздывался зоологический эгоизм. Критерий добра и зла определялся тем, что шло на пользу или во вред роду и племени. Европейцев, знакомившихся с народами, стоявшими на уровне первобытного общества, поражали такие черты их, как храбрость, справедливость, правдивость. Руссо говорил о золотом веке в прошлом, а Вольтер сказал, что ему захотелось на четвереньках убежать в лес.
Однако не стоит идеализировать первобытное общество. Низкий уровень производства выдвигал два требования к человеку: физическая сила и способность переносить страдания. Обряд посвящения (инициация), татуировка (когда, например, в глубокие надрезы вкладывалась соль) направлены были именно на формирование этих качеств. Когда же человек слаб – он обуза для коллектива. Не случайно поэтому оставляли стариков на покидаемом месте стоянки рода и племени, что фактически приводило их к смерти.
Регулировка отношения личных и общественных интересов первоначально осуществлялась через систему запретов определенных поступков – табу. Появляется дифференциация поступков на позитивные и негативные, т. е. поступки, которые следует выполнять, и поступки, которые запрещаются. Мораль становится средством ориентации человека в социальной среде.
14. Рабовладельческая и феодальная мораль.
Мораль в рабовладельческом обществе опиралась на два главных тезиса – рабство послано богами, оно справедливо и незыблемо, а также, что раб относится к категории вещей, говорящего орудия для работы и утех. Раба можно было купить, обменять, убить, жизнь его не представляла особой ценности. Рабам богами было предписано заниматься тяжелым физическим трудом, это считалось их уделом и наказанием, господам было запрещено физически трудиться, чтобы избежать проклятия богов.
Высшими нравственными добродетелями считались мужество, стойкость, любовь к своему городу, воинская доблесть. Мораль оправдывала ведение войн, мародерство, жестокость к врагам, честолюбие и властолюбие.
Мораль рабов так и не сложилась в единую систему взглядов. Рабов, как правило, брали из людей других народов, захваченных в войнах, они говорили на разных языках, относились к разным верам, занимались разными видами работ. Единственное, что их объединяло – это ненависть к своим угнетателям.
Наряду, с господствующей моралью, оправдывающей рабство, возникали течения, протестующие против него. Начинает формироваться мораль ценности каждой человеческой личности, ее уникальности и неповторимости. Вначале господам предписывается держать своих рабов в сытости и добром здравии, а затем появились течения, заставляющие господ на равных разговаривать с рабами, устраивать их жизнь, сообразуясь с трудолюбием. Трудолюбивому и покладистому рабу настоятельно требовалось найти достойную жену и обеспечить их жизнь.
Рабовладельческая эпоха была очень противоречивой. Наряду с господствующей моралью, прославляющей в человеке господина, властолюбца, заботящегося исключительно об удовлетворении своих потребностей и потребностей своего города, было много философов, ученых, художников, поэтов, поднимавших в своих произведениях тему добра и зла. Прекрасными для человека они считали добродетели добра, любви и справедливости, к отвратительным порокам относили обман, жестокость, разврат, злословие, жажду наживы. Такие темы поднимали Аристофан, Тацит, Плутарх, Сенека. Нравственной свободой они считали достижение нравственного совершенства.
Мораль феодального общества была полной противоположностью морали античного общества. Ее акцент сменился с личности, как носителя нравственности в сторону внешних факторов, не зависящих от воли человека. Эта мораль оправдывала духовное угнетение людей, зависимых от воли господина.
Мораль оправдывала божественное происхождение «высших» и «низших» людей. Справедливость приписывала «высшим» обладание властью и богатством. Большое значение имело в то время статусное положение в обществе.
Господствующее место занимала религиозная мораль, которая закрепляла определенные нормы, традиции и ритуалы, по которым предписывалось жить обществу. Религиозные догмы защищало государство системой законов.
Богатство являлось статусной принадлежностью, данностью от Бога. Им могли обладать лишь высшие слои общества. Для остальных стремление к материальным ценностям рассматривалось, как жадность, которая была по церковным нормам смертельным грехом.
В феодальном обществе из категорий нравственности более всего ценилось послушание патеру, от которого человек был в зависимости. Кроме этого к добродетелям относили сословную честь и верность. Сословные нравственные традиции закреплялись в рыцарских кодексах, цеховых уставах, кодексах членов ордена. Высоко ценились среди всех сословий воинская доблесть, храбрость, благородство, слава. Члены сословий должны были заботиться о своем окружении, оказывать помощь другим членам сословия при необходимости, печься о сословной чести. Сословная нравственность строилась на таких качествах, как гостеприимство, щедрость, взаимопомощь. Особо почитаемой добродетелью среди всех сословий была набожность. Нравственность считалась плодом Святого Духа, которую необходимо было заслужить ритуалами поклонения Богу.
Физический труд считался прерогативой низших сословий и был презираем феодалами и другими людьми, которые были наделены богатством и властью.
Мораль и нравственные категории феодального общества строились на обосновании их принадлежности Богу. Он формирует добродетели человека, исходя из положения, которое тот занимает в обществе и усилий, которые тратит человек для поклонения покровителю и исполнения божественных ритуалов.
