Религия фашизма. Религия в третьем рейхе Какого вероисповедания немецкие и итальянские фашисты

Коренное отличие немецкого и итальянского фашизма кроется, как было сказано только что, в представлениях о роли государства. В Германии основным лозунгом был: «Партия управляет государством». В Италии партия играла второстепенную роль и была подчинена государству. Помимо этого в Италии идеология уничтожения (геноцида против собственного народа, за чистоту расы) никогда не выходила на тот уровень, которого она достигла в Германии. Именно немцы создали целую систему уничтожения людей по расовому признаку, не имеющую аналогов в истории.

Для нацизма первичным была даже не нация, а раса. Отсюда и отличия двух режимов: итальянский просуществовал гораздо дольше и был несравненно мягче, потому что преследовал только тех, кто был врагом существующего порядка (хотя, конечно, всегда были и невинные жертвы). Нацистский режим своей идеологией обрекал себя и на агрессивную внешнюю политику, и на уничтожение огромных массивов людей не за какие-то преступления против режима, а из-за положений своей расистской доктрины.

Итальянский фашизм в начальном виде не был ни расистским, ни антисемитским, он ориентировался не на лиц итальянской национальности, а на граждан Италии, поэтому те же хорваты и другие славянские народы отнюдь не подвергались массовому уничтожению, просто их пытались сделать итальянцами.

Основным стремлением итальянских фашистов было возрождение блеска и величия Римской империи, наследниками которой они себя считали. Немцы же, используя римскую символику (орлов, приветствие в виде поднятой руки, красный цвет), ограничились лишь внешней стороной дела. Они в большей степени были заняты поиском нового идеологического и географического пространства для новой формируемой арийской расы, призванной установить свое мировое господство.

Эти имперские чаяния итальянцев проявились уже в самом названии их движения. Этимологически «фашизм» происходит от итальянского «fascio» (лиги), а также от латинского «фасция» (пучок). В Древнем Риме фасциями назывались пучки прутьев с воткнутым в них топориком. Право ношения фасций закреплялось за ликторами (телохранителями). Муссолини, ведомый идеей восстановления Римской империи, после Первой мировой войны избрал фасции символом своей партии, откуда и появилось ее название − фашистская.

Немецко-русский социал-демократ Александр Шифрин писал в 1931 г.: «в Италии существует самый современный фашизм внутри слаборазвитого капитализма, в Германии же напротив, отсталый фашизм в сложном и высокоразвитом капиталистическом пространстве». Шифрин полагал, что попытка национал-социалистов реализовать их утопические социальные и хозяйственные проекты не выдержит жесткого отпора со стороны немецких капиталистов. Гитлер не понимает законов современного высокоиндустриализированного общества. Отсюда его ненависть к «сокрушительной мощи» крупного капитала. Как считал Шифрин, большинству немецких капиталистов было ясно, что национал-социалистическое мировоззрение идет вразрез с важнейшими хозяйственными принципами тогдашнего немецкого общества.

На первом этапе существования итальянского фашизма его прочно отождествляли с ленинизмом и большевизмом, чего никогда не было с национал-социализмом, который практически с самого своего начала стал в оппозицию к коммунизму. Известный немецкий социолог Р. Михельс так отзывался о фашизме в Италии: «Как римская волчица вскормила близнецов Ромула и Рема , так и наступившее после войны всеобщее недовольство вскормило двух близнецов − большевизм и фашизм». В русской эмигрантской газете «Воля России» из номера в номер публиковали снимки и материалы, которые показывали преемственность двух Великих Октябрей (революции 1917 г. и марша на Рим Муссолини в 1922 г.). Аналогий, действительно, было много.

Безусловно, большевистские воззрения Муссолини не имели под собой никаких теоретических или философских оснований. Дуче никогда не предпринимал каких-либо экономических исследований и никогда не изучал отличия диалектики Гегеля от метода Маркса. Однако, практически, на уровне общих смыслов основные черты коммунистической доктрины были им усвоены, особенно в части классовой борьбы, конечной цели и интернационализма. Муссолини понимал и принимал классовую борьбу как фундаментальную действительность эпохи и осознавал ее универсальный характер, поскольку она является определяющей для всех других видов борьбы. По сути итальянский фашизм − это замена классового сознания национальным. То есть таким образом убирался элемент классовой борьбы пролетариата против всех остальных, и создавалась база для сплочения, для единения нации.

Гитлер, самым большим желанием которого была экспансионистская политика «жизненного пространства», согласно которой Германия должна немедленно начать грабительскую и захватническую войну в Европе, считал марксизм «всемирной чумой» и «ядом», поскольку он препятствует той самой идеологии завоевания и порабощения, которую фюрер считал «истинно природной» и естественной.

Национализм следует отличать от расизма. Несмотря на то, что в национал-социалистической риторики очень часто встречается слово «раса», к расизму был склонен именно Муссолини, эти его идеи особенно проявились после завоевания Эфиопии в 1936 г. Итальянский фашистский лидер посчитал необходимым объяснить превосходства белой расы (и итальянцев как ее основных представителей) перед чернокожими эфиопами. В 1937 г. он проводит сегрегационные законы в самой Эфиопии, а затем и в Ливии, где к черной расе было отнесено арабское население.

В отличие от Муссолини немецкие национал-социалисты никогда не принимали сегрегационных законов и не вели дискуссий относительно черной и белой расы, но говорили лишь о расе идеальной, арийской, которая определялась совершенно не по цвету кожи.

В фашистской Италии идеологические, а тем более законодательные преследования евреев не наблюдались. Лишь в поздние годы имели место случаи притеснения евреев. Но они не носили массового характера и были вызваны лишь желанием Муссолини угодить Гитлеру.

Несмотря на некоторую близость идеологий в части национального вопроса, нацисты и фашисты не считали себя единомышленниками: немцы никогда не называли себя фашистами, итальянцы не были нацистами. Так, Гитлер постоянно подчеркивал, что антисемитизм является фундаментом его политического проекта, ибо в евреях он видел основных виновников бед немецкой нации; в фашистской Италии государственного антисемитизма практически не было. В частности, Муссолини отклонил биологический расизм, по крайней мере, в нацистском виде, а вместо этого выделил усиленное «италианизирование» частей Итальянской империи, которую он хотел построить. Он заявлял, что идеи евгеники и, в расовом отношении понятие «арийской нации», не могут быть возможны.

Для фашизма характерен корпоративный подход в решении национального вопроса, когда путем взаимодействия наций и классов достигается конечная цель абсолютного государства. Национал-социализм, в лице Гитлера и других его деятелей, решает национальную проблему через расовый подход, путем подчинения одной высшей расе всех других рас и обеспечения ее господства над остальными.

Сказанное выше подтверждается высказываниями лидеров этих движений. Муссолини: Фашизм − концепция историческая, в которой человек рассматривается исключительно, как активный участник духовного процесса в семейной и социальной группе, в нации и в истории, где сотрудничают все нации. А. Гитлер: Я никогда не соглашусь, чтобы другие народы были равноправными с немецким, наша задача − поработить иные народы.

Э. Нольте отмечает, что в итальянском фашизме практика первична, тогда как в немецком она является завершающим результатом и там первична идеология. Проще говоря все свершения Муссолини были продиктованы какими-то практическими действиями (например, сначала оккупация Эфиопии, потом сегрегационная политика, сначала поход на Рим, потом закрепление доктрины фашистов на государственном уровне). Не так с Гитлером, у него идеологическая составляющая превалирует (сначала разработка идей расового превосходства, потом создание лагерной системы отделения неугодных, сначала «Майн кампф», потом создание национал-социалистической партии).

Итальянский фашизм зарождался как атеистическое и антиклерикальное движение, но затем пошел на компромисс с католической церковью. Латеранский договор 1929 дал церкви большие полномочия и укрепил ее влияние в стране. Помимо значительных государственных дотаций она приобрела далеко идущие права вмешательства и контроля в области воспитания и семейной жизни. С 1929 г. оскорбление Папы Римского стало уголовно наказуемым преступлением.

Муссолини хотел, чтобы его считали христианином, он понимал, что союз с церковью обеспечить ему поддержку масс как внутри страны, так и за рубежом. Кроме того откровенное язычество и кондотьерство могло отвратить от фашистской партии интеллигенцию. Еретические и языческие сочинения Муссолини, которые он так любил в юности, перестали печататься, средства массовой информации напротив стали подчеркивать набожность итальянского лидера, публиковались фотографии , представлявшие его благочестивым и набожным человеком.

С 1923 г. Муссолини делает все возможное, чтобы вернуть себе благосклонность церкви, он поддерживает папский престол в Палестине в идеологической борьбе против православных и англикан, вмешивается во внутренние дела Албании, помогая местной православной церкви перейти под покровительство Ватикана . Он запрещает в стране масонство, освобождает священников от налогов, ссужает средствами (через общественные фонды) католические банки, спасая их таким образом от банкротства. В целом, хотя Ватикан и осуждал фашизм за применение насилия и знал, что часть ответственности за это лежит непосредственно на Муссолини, все же союз с ним оставался для католической церкви наиболее приемлемой из всех возможных альтернатив.

В Германии национал-социалисты укрепляли связи с протестантской конфессией и стремились ограничить влияние католической церкви. Однако, говорить о прочном союзе государства и церкви в Германии, в том виде в каком он сложился в фашистской Италии, не приходится. Религиозный компонент не играл никакой роли в идеологии национал-социалистов. Фактически можно говорить о новоязыческом компоненте, который продвигался усилиями идеолога нацизма А. Розенберга.

В Германии католическая церковь была поставлена вне закона, ее доктрина объявлялась противоречащей принципам национал-социализма, а идеалы несовместимыми с политикой правящей партии. Подчеркивалось, что в скором времени молодежь вообще ничего не будет знать о христианстве и оно исчезнет само собой. Некоторые католические священники были репрессированы. Лютеранская церковь оставалась в тени, но в целом сочувствовала идеям национал-социализма и поддерживала его в антикоммунистических, националистических и антисемитских воззрениях.

В противовес другим конфессиям православие рассматривалось нацистами как важный инструмент борьбы против своих политических противников и повышения авторитета в странах с преимущественно православным вероисповеданием (СССР, Румыния, Болгария, Греция). В свою очередь, воинствующий антибольшевизм национал-социалистов был положительно воспринят рядом православных священников, находившихся в эмиграции.

В течение 1920-30-х годов национал-социалисты предприняли ряд мероприятий для сближения с православием в Германии. Рейхсминистерство религиозных культов поддержало немецкую епархию Русской зарубежной церкви (РПЦЗ), находившуюся в оппозиции к Московскому Патриархату, возрожденному как известно И. Сталиным , и предоставило ей государственный статус «корпорации публичного права», наравне с протестантской и католической церковью. В 1938 г. нацисты финансировали строительство в Берлине нового кафедрального собора Воскресения Христова, а также капитальный ремонт 19 православных храмов. В ходе Второй Мировой войны, когда поддержка православной церкви стала уже не так важна, все мероприятия по сотрудничеству с ней государственного аппарата были свернуты.

Можно сказать, что противостояние (противоречие) между национал-социализмом и фашизмом - это противостояние двух культур или ментальностей. С одной стороны это средиземноморская культуры, колыбель современной цивилизации , проникнутая духом свободы, с другой − северная, воинственная культура германских племен, потомков варварских королевств . На практике это противостояние вылилось в поток критики, которые стороны обращали друг к другу. Так например, созданные фашистской Италией «Комитеты универсализации опыта Рима», целью которых было распространение среди правых движений Европы итальянского опыта, с настороженностью относились к национал-социализму, постоянно подчеркивая итальянскую суть фашизма. Комитеты по универсализации пытались навязать остальной Европе фашизм, как «товар для экспорта», но неизменно с маркой «сделано в Италии». Естественно, что без идейного противостояния с национал-социализмом это было невозможно, что и привело в конечном итоге к обострению итало-немецких отношений в связи с установлением в Австрии режима Дольфуса-Шушнига (ультраправого авторитарного режима). В это время в Германии был принят закон «Об упорядочении национальной работы». Принятием его национал-социалисты как бы утверждали, что в отличие от итальянской корпоративной системы, стабилизирующей капитализм, новое немецкое законодательство выводит страну за рамки капитализма к исторически новому социальному порядку. В средствах массовой информации законотворческий спор вылился в жесткую дискуссию между газетой «Дойче» и ее итальянским аналогом «Лаворо фашиста». Наиболее широкий резонанс вызвала статья, в которой открыто утверждалось, что немецкий народ в расовом отношении намного превосходит итальянский, а фашистская система в Италии была названа устаревшей. Естественно, что официальная немецкая наука в лице Г. Гюнтера с его «расовой теорией» тут же подтвердила заявление «Дойче», указав, что в Италии есть только 15% полноценных арийцев. Рим в свою очередь захлестнула волна протеста.

С приходом к власти Муссолини не раз заявлял, что фашизм является уникальным феноменом итальянской культуры и что он − «не товар для экспорта». Однако, его родной брат и ближайший советник Арнальдо Муссолини уже в октябре 1930 г. говорил: «Фашистский дух − в качестве сущности новой цивилизации − универсален. Он основывается на трилогии: власть (авторитет), порядок и справедливость. Нестабильная и неспокойная Европа, раздираемая внутренними разногласиями, не может найти спасение, кроме как в новом порядке. И по этой причине во всех странах мы сейчас видим прямые аналогии фашистскому движению».

О разобщенности итальянской и немецкой фашистской идеологии свидетельствует и провалившаяся попытка создания «черного Интернационала» (как альтернативы советскому Коминтерну), которую предпринял Муссолини на первом конгрессе еврофашистов 16-17 декабря 1934, проходившем в швейцарском Монтрё. Девизом мероприятия был лозунг «Универсальный фашизм». На нем присутствовали представители 14 стран, среди которых австрийцы, бельгийцы, греки, норвежцы и т.д.

На первый съезд еврофашистов национал-социалисты вообще не приехали. Они все еще были «обижены» на Муссолини за поддержку австрийского фашизма. Как указывается , в то время в Третьем рейхе слово «фашист» было почти ругательным.

После этого разочарованной Муссолини собрал еще два еврофашистских конгресса (оба в 1935 г.), однако, влияния итальянскому фашизму это не прибавило. С 1938 г. все больше национальных фашистских движений подпадают под влияние идеологии национал-социализма. Еще на конгрессе в Монтрё лидер норвежских национал-социалистов В. Квислинг выразил сомнения в способности Италии быть лидером союза фашистских движений. По его словам Рим нуждался в поддержке нордической цивилизации.

Отличие фашистского и нацистского режима еще и в отношении к армии − тому национальному институту, без которого не может существовать ни одно государство. В противоположность национал-социалистам, которые подорвали национальный дух армии подчинением ее политическим вождям и формированием тоталитарной элиты, фашисты, напротив, использовали армию для упрочения собственного положения, отождествляли себя с ней, также как себя с государством. Муссолини хотел фашистскую армию и фашистское государство, но все же это были те самые обычные институты нормального общества - армия и государство. В нацистской Германии армия стала подчиненной функцией движения, Гитлер никогда не отождествлял себя с ней. Муссолини, пусть и в качестве диктатора, оставался своеобразным выразителем воли народа, правящих кругов, проводил в жизнь некие решения, сообразуясь с их интересами. В гитлеровской Германии фюрер никогда не был выразителем воли народа, но всесильным пастырем, ведущим его за собой, классы. Государство по версии нацистов есть лишь препятствие на пути тоталитаризма.

Следует заметить, что итальянский фашизм, несмотря на свои агрессивные жесты и вопреки своей жажде войны, не сумел придать нового измерения самому понятию войны. Поле действий Муссолини, благодаря сильной позиции итальянских консерваторов, оказалось сильно ограничено, да и военные силы Италии были весьма скромны. Консерваторам, поддерживавшим Муссолини, удалось взять под контроль процесс радикализации фашистской диктатуры и ввести режим в институциональные, прежде всего династические рамки. Поэтому многие историки справедливо оценивают итальянский фашизм как «незаконченный тоталитаризм». Массовых убийств, ставших конститутивной чертой национал-социализма здесь не было. Как заметил в 1941 г. политолог З. Нойманн, итальянский фашизм, несмотря на свою манию величия, не начал мировой революции; это сделал лишь национал-социализм.

Нацистские политические теоретики всегда усиленно подчеркивали, что «этическое государство» Муссолини и «идеологическое государство» Гитлера нельзя смешивать. Например, Геббельс так отзывался о различии между фашизмом и национал-социализмом: «фашизм ничем не похож на национальный социализм. В то время как последний идет вглубь, к корням, фашизм − только поверхностное явление. Дуче − не революционер, как Гитлер или Сталин. Он так привязан к своему итальянскому народу, что ему не хватает широты мирового революционера и мятежника». Гиммлер говорил практически то же самое в 1943 г: «фашизм и национал-социализм − это два глубоко различных явления, абсолютно не может быть сравнения между фашизмом и национал-социализмом как духовными, идеологическими движениями». Гитлер в начале 20-х годов признавал родство между нацистским и коммунистическим движением: «В нашем движении сходятся две крайности: коммунисты слева и офицеры и студенты справа. Обе они всегда были наиболее активными элементами общества... Коммунисты − это идеалисты социализма...». Рем, шеф штурмовиков, только повторял расхожее мнение, когда писал в конце 1920-х годов: «Многое разделяет нас с коммунистами, но мы уважаем искренность их убеждений и их готовность добровольно приносить жертвы, и это объединяет нас с ними».

Еще одним существенным отличием является особая приверженность национал-социализма к примитивизации и формализации, рассчитанная воздействовать на пассивные, политически неопытные и маргинализированные слои населения. С этим было связано и характерное для идеологии нацизма подразделение на идеологию масс и идеологию элиты. Итальянский фашизм в формализме упражнялся не сильно, отдавая предпочтение зрелищной стороне вопроса. Если для нацистской идеологии важно было рационализировать то или иное положение, объяснить его массам с позиции рассудка, то итальянцам, чтобы убедить массы, необходимо было их «зажечь». Отсюда так любимые Муссолини массовые мероприятия, обращения к публике с балкона, появления в народе на фоне имперской архитектуры. Театральность, игра на публику ярко проявилась в характере Муссолини и нашла отражение в высказываниях дуче о себе: он говорит о себе как об одновременно «аристократе и демократе, революционере и реакционере, пролетарии и антипролетарии, пацифисте и антипацифисте».

По мнению Э. Нольте, итальянский фашизм в самом начале был призван противостоять ощутимой опасности социалистической революции, предпосылки которой сложились в тогдашней Италии. Несмотря на это он парадоксальным образом слился с группой бывших марксистских и синдикалистских революционеров во главе с Муссолини. Национал-социализм в противоположность, был прежде всего реакцией на проигранную войну, поэтому участие солдат было в нем с самого начала сильнее, а социалистические элементы были выходцами из мелкобуржуазной и разночинной среды.

В продолжении всей своей политической карьеры Муссолини стремился к идеалам социал-демократии, поскольку понимал ту важность для укрепления собственной власти, которую предоставит автономное возвращение социалистических рабочих и крестьян в лоно государства. Гитлеру было глубоко чуждо такое понимание. Напротив, оно бы помешало возвышению его партии. В промышленном отношении Германия опережала Италию (даже несмотря на послевоенную разруху), поэтому большая часть немецкого социалистического движения уже сделала тот шаг к сотрудничеству с капиталистическим государством. Это сотрудничество очень мешало Гитлеру, и именно для его уничтожения (или замалчивания), по мнению Э. Нольте, фюреру понадобился антисемитизм. Так появился новый враг, не буржуазия, но евреи, главной особенностью которых как расы (а не как религиозной общины) является их материальная настроенность на «пляску вокруг золотого тельца», их «мышление и стремление, направленное на деньги и на защищающую их власть». Еврей, по мнению Гитлера, без усилий и без конца укрепляет свою власть с помощью процента и таким образом угнетает германскую нацию, надевает на нее непосильное ярмо. Антисемитизм разума должен прежде всего подчинить евреев законодательству об иностранцах (всех, даже тех, чьи предки жили на немецкой земле испокон веков и были большими немцами, чем некоторые «арийцы»). Однако последняя цель − полное и окончательное удаление евреев.

Интересно с этой точки зрения сравнивать партийные программы фашистов и нацистов. На первом массовом собрании национал-социалистов, 24 февраля 1920 г., была провозглашена первая партийная программа из 25 пунктов. В ней затребовано право на самоопределение всех немцев, равноправие немецкой нации и отмена условий Версальского договора . Отмечается также, что Германии просто необходимо расширение «жизненного пространства», т.е. колоний, чтобы растущее немецкое население смогло разместиться и найти себе пропитание. В программе указывается, что право на гражданство имеют только лица с немецкой кровью, и ни под каким видом евреи. Отдельным пунктом программы стоит уничтожение процентного рабства и устранение нетрудовых доходов. Как видно из перечисленного, уже в этом раннем документе отчетливо содержится три основные тенденции позднейшей национал-социалистической идеологии: национальное восстановление, завоевание пространства и исцеление мира. В первой программе итальянского фашизма большую часть занимают социалистические требования, и содержатся всего лишь намерение защитить окончательно достигнутое в Первой мировой войне национальное единство.

С исторической точки зрения подобные различия легко объяснимы, ведь Германия потерпела поражение в Великой войне , тогда как Италия, будучи союзником Антанты получила помимо аннексированных Южного Тироля и Истрии значительные суммы в виде репараций.

Различие между рассматриваемыми феноменами еще и в личности их вождей. Гитлер был одержим своей идей, в каком-то смысле его можно назвать идеалистом, поскольку он поставил все свои политические и личностные ресурсы ей на службу. Эта одержимость фюрера имела для национал-социализма большое значение, можно сказать являлась его активной и всеобъемлющей предпосылкой. Личность Муссолини для итальянского фашизма таковой не являлась, и уж тем более не была предпосылкой для его формирования. Муссолини стремился сделать свою партию «партией над партиями» и преуспел в этом, но он никогда не боролся за идею, как Гитлер. Да, фашисты захватили государственную машину, отождествили себя с верховной национальной властью и попытались сделать народ «частью государства», однако они не мыслили себя выше государства, а Муссолини никогда не считал себя выше нации. Во внутренней политике личность Муссолини не играла такой роли, как во внешней с ее пиратскими экспансиями и авантюрами. Личность же Гитлера в Германии обладала непререкаемым авторитетом, под власть которого, кстати, попал впоследствии и сам итальянский лидер.

Подводя итог всему вышесказанному, еще раз отметим, что итальянский фашизм и немецкий национал-социализм два явления в целом имеющие почти одинаковый генезис и предпосылки, однако, разные по сути. Основными различиями являются разность идеологий, отношение к национальному (расовому вопросу) и антисемитизму, разное понимание роли государства и народа на политической арене, неодинаковая включенность церкви в дела тоталитарного режима, а также то влияние, которое оказывала личность вождя на собственный народ и международную общественность. Последствия этих двух режим для обеих стран также разнятся.

Список литературы

1. Арендт Х. Истоки тоталитаризма. Нью Йорк, 1966
2. Бердяев Н. А. Философия свободного духа. М., 1994
3. Васильченко А. В. «Евросоюз» Гитлера. М., 2015
4. Люкс Л. Большевизм, фашизм, национал-социализм - родственные феномены? Заметки к одной дискуссии. Электронный ресурс: http://www.ku-eichstaett.de/fileadmin/190806/Netzwerk/projekt-1-quelle11.pdf
5. Мухаев Р. Т. Политология. Конспект лекций. М., 2014
6. Мэк Смит Д. Муссолини, М., 1995
7. Нольте Э. Фашизм в его эпохе. Новосибирск, 2001

В Германии Католическая церковь, по крайней мере до 1933 года, резко критиковала НСДАП по поводу религиозных представлений, высказанных некоторыми её представителями, особенно Альфредом Розенбергом, но ради обеспечения германским католикам возможности осуществлять религиозную деятельность в условиях роспуска ряда католических партий и организаций, 20 июля 1933 года был заключён конкордат между Ватиканом и Третьим рейхом.

На первых порах, национал-социалисты терпимо относились к росту католических обществ в 1933 и 1934 годах и даже содействовали возрастанию числа верующих и открытию католических церковных школ. Но с 1935 года НСДАП все более активно стремилась ограничить влияние католических юношеских обществ, а затем стала распускать их и включать в состав «гитлерюгенда». В ходе принятого ими курса на ослабление религиозных убеждений, национал-социалисты усиливали свою кампанию против религиозных школ и против католической печати, до тех пор, пока в 1941 году не перестали выходить ещё остававшиеся епископальные бюллетени. Сверх того, была развёрнута пропагандистская кампания против членов католических орденов, которым ставились в вину нравственные пороки и нарушения валютного законодательства. В меморандуме Бормана, направленном в декабре 1941 года всем гаулейтерам и разосланном СС, резюмируется сущность отношения нацистов к христианству:

Национал-социалистские и христианские идеи несовместимы… Если, поэтому, в будущем наша молодёжь ничего не будет знать о христианстве, чьи доктрины во многом уступают нашим, христианство исчезнет само собой. Все влияния, которые могут ослабить или нанести ущерб народному руководству, которое осуществляется фюрером при помощи НСДАП, должны быть устранены: народ должен быть все более и более отделен от церкви и её рупора -пасторов .

В 1937 году папа Пий XI опубликовал энциклику Mit brennender Sorge (С огромной обеспокоенностью), в которой констатировал, что условия конкордата нарушаются нацистами. Энциклика была зачитана во всех католических церквях Германии и содержала в себе критику нацистской идеологии и указывала на несовместимость нацизма с христианскими принципами:

« Кто возводит расу, или народ, или государство, или частную форму государства, или власть имущих, или иную какую-либо фундаментальную ценность человеческого общества, - как бы необходимы и почётны ни были их функции в мирских делах, - кто возводит эти понятия превыше принадлежащего им достоинства и обожествляет их до степени идолопоклонства, тот искажает и извращает мировой порядок, замышленный и сотворённый Богом .»

Оценка деятельности Католической церкви и папы Пия XII во время Второй мировой войны остаётся противоречивой. С одной стороны, Католическая церковь спасла от смерти тысячи евреев, получавших убежище в монастырях. В самом Ватикане во время немецкой оккупации Рима в 1944 году нашли убежище сотни евреев, которым грозила депортация в Освенцим и другие лагеря смерти. С другой стороны, папа подвергается критике за «молчание» в период войны, когда он, соблюдая нейтралитет, воздерживался от публичной критики нацистских преступлений.

Немецкий католический епископ Клеменс фон Гален открыто осуждал политику нацистского режима. Большое число католических священников и монахов было замучено в нацистских лагерях смерти. В Польше в концлагерях погибло более 2,5 тысяч священников и монахов. В концлагере Дахау существовали «бараки священников», через которые прошло около 2 600 католических священников, многие из которых погибли. Некоторые из замученных священников и монахов были впоследствии канонизированы (Максимилиан Кольбе, Титус Брандсма, Эдит Штайн и другие). Была экспроприрована собственность более 300 католических учреждений и монастырей. В то же время некоторые католические (1075 военнопленных и 4829 гражданских лиц работали в 800 католических заведениях - больницы, жилые дома и монастырские сады) и протестантские организации в Германии во время войны использовали принудительный труд военнопленных.

Согласно показаниям бывшего офицера разведки армии США Уильяма Гоуэна в федеральном суде Сан-Франциско, чиновники Ватикана укрывали от ареста и суда нацистских военных преступников и коллаборационистов. Они также помогали укрывать и легализовывать собственность, отобранную у жертв нацистов, в том числе евреев. Так была оказана помощь Клаусу Барби («лионский мясник»), Адольфу Эйхману, доктору Менгеле и Францу Стенгелю - начальнику лагеря смерти Треблинка.

Представители евангелической (лютеранской) церкви, расколотой на 28 церквей отдельных земель, хотя и отвергали новоязыческие взгляды людей вроде Розенберга, в то же время более или менее открыто сочувствовали националистическим, антисоциалистическим, антикапиталистическим, а также антисемитским целям национал-социализма. На церковных выборах, организованных 23 июля и поддержанных всем аппаратом пропаганды НСДАП, основанное в 1932 году национал-социалистическое движение «Немецких христиан» получило значительно больше 60 % поданных голосов. «Немецкие христиане» (которые часто сами себя называли «штурмовиками Иисуса Христа») имело теперь большинство голосов в церковном руководстве почти всех немецких общин.

В то же время лютеранские священники Дитрих Бонхёффер и Мартин Нимёллер открыто осуждали политику нацистского режима. Дитрих Бонхёффер затем установил связи с заговорщиками в армии и министерстве иностранных дел. В 1933 году нацистский режим вынудил протестантские церкви Германии слиться в одну Протестантскую Церковь Рейха, которая должна была бы поддерживать нацистскую идеологию. Во главе нового церковного образования оказались активисты движения «Немецкие христиане». Церковная оппозиция была вынуждена уйти в подполье, и для координации своих действий создала в сентябре того же года Пасторский Союз (нем. Pfarrernotbund). Этим союзом в 1934 была ратифицирована Барменская декларация, основным автором которой был Карл Барт. Основной мыслью декларации была та, что Церковь в Германии не является средством проведения нацистских идей, но существует только ради проповеди Христа. Так была создана так называемая Исповедующая Церковь.

Адольф Гитлер активно сотрудничал с некоторыми мусульманскими религиозными лидерами. С 1941 по 1945 год в качестве почётного гостя нацистской Германии в Берлине жил муфтий Иерусалима Мохаммад Амин аль-Хусейни.

Как сообщалось в сводке новостей из Берлина, «фюрер приветствовал Великого муфтия Иерусалима, одного из наиболее выдающихся представителей арабского национального движения». В ходе встречи аль-Хусейни называл Гитлера «защитником ислама», а тот, в свою очередь, пообещал муфтию уничтожить еврейские элементы на Ближнем Востоке.

В 1938-1939 гг., немецкими учеными во главе с штурмбаннфюрером СС Эрнстом Шефером и под эгидой Аненэрбе, была проведена экспедиция в Тибет. На основании проведенных антропометрических замеров среди тибетцев, были найдены «наукообразные» подтверждения о принадлежности тибетцев к древним арийцам. Кроме того, авторитетный в Третьем Рейхе мистик Карл Вилигут, считавший древнегерманский эпос истинной германской религией, «полагал, что спасшийся от смерти „бог весны“ Бальдр скрылся на Востоке и там основал индоарийский культ. Впоследствии который повлиял на возникновение буддизма».

Сразу после прихода к власти Гитлер запретил организации, поддерживающие свободу вероисповедания (такие как немецкая Лига Вольнодумцев) и организовал «движение против безбожников». В 1933 году он заявил: «Мы начали борьбу против атеистического движения, и она не ограничилась несколькими теоретическими декларациями: мы его искореняли».

Конкордат 1933 года

НЮРНБЕРГСКИЙ ПРОЦЕСС СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ ТОМ II. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1954

Mit brennender Sorge

Перейти к: 1 2 Джованни Бенси Папа Пий XII спасал «еврейские души» // Независимая газета, 02.02.2005

Папа Пий XII и фашизм

Chadwick, A History of Christianity (1995), pp. 254-5

John Vidmar. 2005. The Catholic Church Through the Ages. Paulist Press. ISBN 0809142341

«Нацизм» //Католическая энциклопедия. Т.3, М.:2007

7 Канал: «Папа Павел VI во время войны сотрудничал с нацистами», 15 января 2006 ((англ.) «Tied up in the Rat Lines»: оригинал статьи в газете Haaretz)

Адольф Гитлер

В истории Украины уже были попытки создать определенную церковную структуру, которая бы полностью подчинялась государственной воле.

Иван Петров

Несмотря на то, что Гитлер родился в семье, исповедовавшей католическую религию, он весьма рано отверг христианство как чуждую расистской модели идею. «Античность, — говорил он, — была куда лучше нынешних времен, поскольку не знала ни христианства, ни сифилиса». Позднее он сформулирует свое негативное отношение к христианству следующим образом:

1. Христианство — это религия, защищающая слабых и униженных.
2. По своему происхождению эта религия — еврейская, вынуждавшая людей «гнуть спину по звуку церковного колокола и ползти к кресту чуждого Бога».
3. Христианство зародилось 2000 лет назад среди больных, изможденных и отчаявшихся людей, потерявших веру в жизнь.
4. Христианские догматы прощения греха, воскрешения и спасения являются откровенной чепухой.
5. Христианское сострадание — опасная негерманская идея.
6. Христианская любовь к ближнему есть глупость, поскольку любовь парализует человека.
7. Христианская идея всеобщего равенства защищает расово неполноценных, больных, слабых и убогих.

В первые годы нацистского движения идеолог нацизма Альфред Розенберг пытался внести определенную долю христианских принципов в партийную программу. Однако со временем большая их часть была заменена на такие «позитивные» аспекты как расизм, возрождение нордических ценностей, культ сверхчеловека. Став канцлером Германии, Гитлер неоднократно заявлял, что его правительство имеет целью создание благоприятных условий для религиозной жизни, и что он приложит все усилия для установления дружеских отношений с церковью. Многие немцы искренне верили, что Гитлер способен спасти христианство от атеистического «красного террора» и обеспечит подлинно свободное отправление всех религиозных нужд в стране.

20 июля 1933 Гитлер заключил договор с католической церковью (см. Конкордат 1933), который гарантировал неприкосновенность католической веры и сохранял все привилегии и права католиков. Согласно договору, всем католическим общинам, школам, молодежным организациям и культурным обществам гарантировалась защита государства в том случае, если они не будут заниматься какой-либо политической деятельностью. Подписывая это соглашение, Гитлер рассчитывал обеспечить себе доверие мировой общественности, поскольку католическая церковь имела значительное влияние в мире. Как показали последующие события, договор явился дипломатическим трюком, обязательства которого Гитлер собирался выполнять лишь пока ему это было выгодно.

Однако достичь взаимопонимания с протестантской церковью Гитлеру так и не удалось, в результате чего по стране прокатился призыв отвергнуть протестантизм и создать новую «германскую» религию, основанную на объединении идеи «Блут унд боден» («Кровь и почва») и принципа фюрерства. В 1934 профессор богословия Эрнст Бергман опубликовал 25 тезисов этой новой «религии».

Еврейский Ветхий завет не годится для новой Германии.

Христос был не евреем, а нордическим мучеником, отправленным на смерть евреями, и воином, призванным спасти мир от еврейского влияния.

Адольф Гитлер — новый мессия, посланный на землю, чтобы спасти мир от евреев.

Свастика является преемницей меча как символа германского христианства. Германская земля, кровь, душа, искусство — священные категории германского христианства.

Рассуждая о новой германской религии, Бергман говорил: «Или у нас будет германский бог, или не будет никакого. Мы не можем преклонять колени перед всеобщим богом, который уделяет больше внимания французам, чем нам. Мы, немцы, были оставлены христианским богом на произвол судьбы. Он не справедлив, и потому мы терпели поражение за поражением, что верили ему, а не нашему, германскому, богу».

Христианская церковь всего мира была шокирована подобными заявлениями. Внутри Германии зародилось движение Бекентнискирхе, конфессиональная церковь, боровшаяся за сохранение чистоты евангелического вероисповедания. Это движение отказалось признать Имперского епископа, назначенного властями, созвало собственный собор и заявило, что христианские догматы несовместимы с нацизмом, его мировоззрением и политикой.

29 марта 1934 года в Бармене съезд пасторов и мирян, представляющих 18 деноминаций Германии, принял декларацию, осуждавшую нацистскую идеологию как антихристианскую. Результатом этого съезда стало создание так называемой «Исповеднической церкви», состоящей из людей, отрицательно относившихся к политике Гитлера, считая фашизм неоязычеством, творящим кумиров из Германии, расовой чистоты и самого фюрера. Впоследствии многие из них за это лишились средств к существованию, оказались в заключении или в изгнании и даже отдали жизнь. Ярким примером служит судьба Мартина Нимеллера — немецкого пастора, который не побоялся высказать свою христианскую позицию прямо в глаза Гитлеру, за что фюрер назвал его своим личным врагом. По его распоряжению пастор был арестован и 7 лет, до 1945 года, провел в концлагере.

По замыслу Гитлера, церкви Германии должны были служить новой идеологии. Однако здесь он столкнулся с неожиданным сопротивлением. Да, многие священники и миряне с восторгом последовали за фюрером, поверив, что немцы — богоизбранный народ, а Гитлер — новый мессия. Но далеко не все клюнули на эту удочку. Это вызвало бешенство у фюрера, ведь он был убежден, что «…они (то есть пасторы и священники) предадут что угодно, лишь бы не лишиться своих убогих приходов и зарплат». Примерно половина священнослужителей образовала церковную оппозицию. Они отказались закрывать глаза на геноцид евреев и на попытку создать новую религию, в которой первую скрипку играл бы фюрер, заменяя собой Мессию-еврея. Да и вполне лояльные к Гитлеру епископы высказывали недовольство тем, как нацисты правят Церковью. В ответ Гитлер не стал церемониться: «Христианство исчезнет в Германии так же, как это произошло в России! Германская раса существовала за тысячелетия до Христа, и в будущем мы прекрасно обойдемся без христианства. Церковь должна опираться на теорию чистоты крови и расовых признаков». Потрясенные епископы заявили, что в этом случае им ничего не остается, как тоже перейти в оппозицию.

Тогда Гитлер объявил о подчинении протестантской церкви государству. Были закрыты церковные школы, конфискована церковная собственность, многие пасторы были уволены, а другим ограничили возможность проповедовать, что должно было подорвать мощь церковной оппозиции. И хотя некоторая часть пастората поддержала нацистский режим, большинство, как, например, д-р Карл Барт, отказались признавать Гитлера новоявленным мессией. «Я в течение 10 лет был профессором теологии Боннского университета, — вспоминал позднее в эмиграции д-р Барт. — До тех самых пор, пока не отказался начинать свои ежедневные лекции вскидыванием руки и криком «Хайль Гитлер!» На это я пойти не мог, это было бы богохульством». Нацистскими властями был арестован за свои проповеди д-р Мартин Нимёллер, пастор богатого берлинского района Далем, служивший во время 1-й мировой войны командиром подводной лодки. Несмотря на то, что суд оправдал его, Нимёллер был вновь арестован и отправлен в концлагерь.

Католическая церковь не долго наслаждалась покоем, обещанным Конкордатом 1933. Католические епископы все еще пытались сохранить хорошие отношения с Гитлером, однако из-за многочисленных нарушений условий договора со стороны нацистских властей в средних и нижних эшелонах католической церкви усиливалось недовольство. По нелепым обвинениям в контрабанде золотом из Германии были арестованы многие церковнослужители. Католическая пресса подвергалась жесточайшей цензуре. Религиозные шествия были запрещены, закрывались монастыри, монахов подвергали показательным судам, инкриминируя им распутство. Пропагандистская машина, которую возглавлял Йозеф Геббельс, старалась посеять отвращение среди немцев к «нравственным излишествам» католических священников. Росло и сопротивление католической церкви. Архиепископ Мюнхенский кардинал Фаульхабер, оказывал открытое неповиновение нацистскому режиму, за что, несмотря на объявленную папским легатом его дипломатическую неприкосновенность, был арестован. 21 марта 1937 со всех католических кафедр Германии была оглашена энциклика папы Пия XI «Mit brennender Sorge…» («С глубокой обеспокоенностью…»), в которой Гитлер обвинялся в нарушении условий договора с церковью и преследовании католиков. В ответ нацистские власти организовали серию судебных процессов над священниками, монахами и паствой.

Борьба Гитлера с церковью неожиданно прекратилась с началом 2-й мировой войны. Фюрер посчитал, что ему выгоднее ослабить давление на церковь, чтобы не подрывать моральный дух своих солдат. Но от своей конечной цели — истребление как католического, так и протестантского вероисповедания — он не отказался. Однако счел более благоразумным впредь не поддерживать открыто организацию нового язычества — Германского движения за веру.

Отношения Гитлера с христианством не случайны, как не случайно желание всякого тирана не только неограниченно властвовать, но и ставить себя на место Бога и требовать поклонения. Именно так действует описанный в Библии «дух антихриста», уже не раз проявлявший себя в прошлом в разных обличьях. «Это не должно повториться», — решили народы мира после победы над фашизмом. Однако нет никакой гарантии, что в будущем какая-нибудь новая идеология, столь же обманчивая и многообещающая, не подчинит себе другую великую страну, а то и весь мир. Но опыт немецких (и не только) христиан показывают, что людей, для которых ценнее всего — вера во Христа и подчинение своей жизни Его воле, а не воле толпы или какого-либо политического лидера, не так-то легко обмануть новыми идеями, пусть самыми привлекательными. Даже если все вокруг сходят с ума, те, кто знает истину, смогут распознать ложь под красивой маской.

На пряжках солдат вермахта писалось «С нами бог» («Gott mit uns»), что интересно, это был девиз и Российской империи. Но в области идеологии в Третьем рейхе присутствовали идеи, которые были противны христианской идеологии. Сам Адольф Гитлер не скрывал, что многому научился у «предшественников»: «Я всегда учился у своих противников. Я изучал революционную технику Ленина, Троцкого, прочих марксистов. А у католической церкви, у масонов я приобрёл идеи, которых не мог найти ни у кого другого».

Сама идеология нацизма была не нова для Германии, ещё в начале XX века была выработана государственная идеология, которая была основана на трёх базовых принципах:

Пангерманизм;
- культ кайзера, преобразован в культ вождя;
- культ армии.

Именно поэтому Гитлер так быстро стал популярен, эти установки, принципы были привычны немцам. Их внедрили ещё во времена Германской империи. Идеи о превосходстве германской расы над «выродившимся» Западом и «варварским» Востоком с успехом были внедрены ещё задолго до прихода к власти Гитлера. Хотя понятно, что идея «нордической расы», что её «чистые», «прямые» потомки – это немцы, была ошибочна. Так, население Померании, Силезии, Австрии, Восточной Пруссии, вообще Центральной и Восточной Германии было в основном не из немцев, а онемеченных славян, которых обратили в католицизм, лишили веры и языка. Кроме того, ещё в годы страшной Тридцатилетней войны (1618-1648 годов) немецкие земли утратили от трети до трёх четвертей населения, после этого национальный состав основательно разбавили осевшие в Германии наёмники из распущенных армий – испанцы, итальянцы, швейцарцы, шотландцы и т. д. В это же время в Германию хлынули евреи из Польши и Малой России, которые бежали от повстанцев и казаков Богдана Хмельницкого, те их просто вырезали под корень. В итоге многие из них стали «немцами».

Даже аристократия была основательно «разбавлена» не «нордической» кровью. Германия долгое время была раздробленным пространством, из десятков княжеств, земель, городов. Поэтому была идеальным местом для деятельности всевозможных торговцев, банкиров, ростовщиков. Князья и городские магистраты, постоянно нуждаясь в финансах, привечали их, давали различные льготы, поэтому в Германию ехали итальянцы, евреи. Многие германские офицеры, дворяне, чтобы поправить своё финансовое положение, не гнушались браками на дочерях еврейских богачей.

Даже внешне в Геббельсе, Гитлере, Гиммлере и ряде других высших функционерах рейха трудно найти «нордические» признаки, ими же и провозглашенные. Тот же знаменитый полководец Манштейн – Левински, имел еврейские корни и глава Главного имперского управления безопасности Гейдрих. Никого не смущало происхождение банкира фон Шредера. В принципе, это понимали и самые высшие руководители Рейха. Так, во время расовой чистки в армии и на флоте, после прихода нацистов к власти, было уволено всего 7 офицеров, 6 курсантов, 35 унтер-офицеров и солдат. Да и сам гитлеровский нацизм был довольно близок иудаизму – идея «богоизбранности» евреев и соответственно немцев. Только Гитлер заменил евреев на немцев, немцы должны были править планетой, став «избранными богом».

Культ германского императора - кайзера - был заменён на культ фюрера (вождя). Интересен тот факт, что Гитлер, как и Троцкий, умел, не готовя заранее речей, вводить толпу в «транс». Оказывая на неё магическое воздействие не своими словами, а непосредственным воздействием – движениями тела, жестикуляцией, тональностью речи. Воздействие шло на подсознательном уровне.

Культ армии, «воинов», «силы» (теории Ницше) также не был нов для немцев. Он шёл ещё от первобытной древности, в средние века сохранялся в идее рыцарства. Гитлер и его сподвижники и те, кто стоял за ними, всего лишь вдохнули в них новую жизнь. Причём христианские оболочки были во многом отброшены – тот же Ницше протестовал против христианской морали. Воспевалась жестокость, воля к власти, лидерские качества. Никакой пощады врагам. Работы Фридриха Ницше были весьма популярны в Германии, да и не только, ещё в Первую мировую войну. Культ силы и жестокости был впитан и нацизмом. Причём сами лидеры были не все близки этим идеалам, так, Геринг был наркоманом, Лей и Кальтенбруннер были алкоголиками, Геббельс был развратником и т. д.

Вошли в идеологию нацизма и оккультные теории – о «высших неизвестных», о «полой луне», теория «четырёх лун», «Льда и пламени». Кроме того, нацисты активно разрабатывали темы предыдущих цивилизаций, «Ордена Зелёного дракона» и т. д.

В итоге нацизм стал новой религией, так Геринг говорил: «Неправда, что нацизм создает новую религию. Он и есть новая религия». Во многом – это было неоязычество, но искажённое, основанное на поклонении «Чёрному солнцу». Получилась в итоге смесь неоязычества и сатанизма, прорыв в инферно. Так, сам Гитлер верил, что его «ведёт провидение», что он получает силы и идеи «из Вальгаллы», потустороннего мира мёртвых, древних скандинавских народов.

Созданием «арийской церкви» занимался Гиммлер, её ядром должны были стать подразделения СС. Это были не только элитные части Вооруженных сил, охранными подразделениями и карательными частями, но и неким рыцарским орденом, в которых входила элита Рейха – офицеры, чиновники, аристократы, партийные деятели, деятели науки и культуры, промышленники, финансисты. Были разработаны свои символы, ритуалы, обряды, законы. Одним из центров нового культа стал замок Вевельсбург.

Мощнейшим институтом новой идеологии и религии стало общество «Аненэрбе» («Наследие предков»), которое проводило как научные, так и оккультные поиски. В итоге «Наследие предков» стало включать в себя целую систему из 50 институтов и исследовательских центров. Даже создание концлагерей было поставлено на оккультную основу: вычислялись места, где такие сооружения не принесут вреда Рейху и народу в энергетическом плане, а даже наоборот, пойдут на пользу. В итоге концлагеря становились гигантскими жертвенниками во славу «Чёрного солнца». Отсюда и максимальная жестокость на Востоке, шла зачистка территории для «высшей расы».

Причём христианские конфессии в Германии не были запрещены, даже поход на Восток провозгласили «крестовым», против «безбожных» большевиков. Военные имели право исповедовать католическую или протестантскую веру. Но элита Рейха от христианства подчёркнуто держала дистанцию. В армии и на флоте были запрещены коллективные богослужения. Члены СС не имели право праздновать Рождество, Пасху и другие христианские праздники. Они отмечали свои даты – черномагические, хотя и наложенные на обычные природные циклы, которые праздновали все народы Евразии.

В целом проект подразумевал «перестройку» сознания всего народа: тот же культ «силы», насилия» был характерен не только подразделениям СС. Армейские части также участвовали в карательных мероприятиях, от них остались значительные коллекции кино- и фотохроники, где солдаты и офицеры вермахта хвастались своими «подвигами». Кстати похоже на современные «подвиги» американцев во Вьетнаме, натовцев в Ираке, Афганистане и так далее.

Немецкие промышленники использовали рабский труд угнанных с Востока, не считая их за людей. Данцигский технологический институт занимался проблемами использования трупов – составлялись методики обработки человеческой кожи, рецепты приготовления мыла из жира людей. Сотни докторов, не только СС, их ассистентов, медперсонала участвовали в опытах над людьми – заражение малярией, тифом, гепатитом, провоцировали гангрену, пересаживали кости, замораживали людей и т. д.

Земледельцы покупали пепел из концлагерей для удобрения полей, получали в своё распоряжение рабов и рабынь, при их побегах устраивали «охоту». Не смущало немцев использование купленных по сниженным ценам снятых с людей в концлагерях вещей. А сколько посылок получили с Востока с награбленым барахлом. Не смущало банки получать вещи казненных: золотые и серебряные изделия, включая коронки зубов, вырванные из ушей серьги. Этот поток награбленного серебра и золота потом из германских банков потёк в швейцарские банки.

То есть получается, что богом немцев и элиты Рейха, как и кукловодов, стоящих за этим проектом, в тот период сделали «тёмного властелина» инферно, «Чёрное солнце», не зря Люцифер, одно из имён дьявола, означает с латинского языка «светоносный».

Источники :
Безыменский Л. А. Разгаданные загадки Третьего рейха. М., 1984.
Зубков С. В. Оккультная магия Третьего рейха. М., 2003.
Повель Л., Бержье Ж. Утро магов. М., 2005.
Полторак А. И. Нюрнбергский эпилог. М., 1969.
Шелленберг В. В паутине СД. Минск. 1999.
http://lib.ru/NICSHE/zaratustra.txt
http://www.nazireich.net/forum/viewtopic.php?p=26017&sid=a1d07c7bafaf868ba45676eb24900e31
http://militera.lib.ru/research/shirer/index.html